— Картофельный суп, мясные котлеты и кисель.
У меня аж слюнки потекли!
— Володя, — сказал я, — ничего такого я не слыхал! И кто тебе это наговорил? Может, наврали?
— Нет, я точно знаю. — И он снова перечислил: — Картофельный суп, мясные котлеты и кисель.
— Какой кисель?
Володя пожал плечами: чего не знал, того не знал! А какие, собственно, они бывают? Винные?
Верно, нам мама как-то сварила винный кисель. Когда мы болели испанкой, сестрою нынешнего гриппа. Вкусный был кисель.
— Мама тогда заняла картофельную муку у тети Эльпиды, — напомнил Володя.
— Верно!
— А вино нам привезли из деревни. От дяди Никуа.
— Тоже верно!
— А мама готовила…
— И мы ели…
Володя сел на траву: он устал стоять в очереди. И я тоже опустился рядышком.
— Коли суп картофельный, его сразу видно, — сказал Володя. — В нем обязательно должен плавать картофель.
— Как это плавать?
— Ну, лежать на дне. Это же все равно!
— Нет, это разные вещи, — сказал я.
— Ты вечно придираешься… Ты что, умнее всех?
Его слова неприятно задели меня. При чем тут «умнее»? И я решил пальцем постучать по его лбу — слегка! — чтобы дать понять, что зеленый он еще, чтобы язык распускать.
Я, можно сказать, хотел дружелюбно, а он взял да и ударил меня по руке. А я его в челюсть! Он оцарапал мне лоб. А я чуть ухо не оторвал ему! Мы покатились по земле, помяли бока друг другу, а потом немного успокоились.
— Картофельный суп! — упрямо крикнул Володя.
Тут уж я не выдержал, послюнявил себе ссадину на лбу и принялся исследовать содержимое судков.
Верхнюю кастрюлю я поставил в сторонку. Ту, которая чуть ниже, — рядом, а самую большую, нижнюю, оставил на месте.
— Смотри, — сказал я. — Что это?
Володя нагнулся, внимательно поглядел в кастрюлю, но, как видно, картошки не обнаружил.
— Что ты видишь? — спросил я.
— Ничего, — сказал он.
— Володя, — сказал я, — открой вон ту кастрюлю, которая рядом с тобой, и скажи, что в ней.
Через минуту Володя угрюмо сообщил:
— Ничего! Котлеты из хамсы.
М-да, дело швах…
Но меня осенило:
— Володя, возьми палочку и найди картошку в супе.
Володя походил по траве, раздобыл какую-то веточку, опустил ее в суп. Он пытался обнаружить картошку, но тщетно. Зато достал рыбешку — такую маленькую, малюсенькую…
— Это дочка хамсы, — сказал он.
— А может, сын… Что еще там?
Володя тщательно обследовал донышко, подругой рыбешки не поймал…
Вдруг над нами выросла знакомая фигура — это была мама. Она тревожно спросила:
— Где шляетесь? Что вы делаете?
Я хотел был о удрать, но Володя встал и бесстрашно сказал:
— Мама, этот суп из хамсы. А мы думали — картофельный.
— А что у тебя в руке?
— Палочка.
— А ну-ка, выбрось ее, и марш домой! Папа голодный — он ждет вас.
…Мы пошли, мама — сзади нас.
Володя все не унимался:
— Там должна быть картошка… Я знаю…
— Идите, идите, — говорила мама. — Чтобы это было в последний раз… Слышите?
Я радостно заявил, чтобы доставить маме некоторое удовольствие:
— А я очень люблю суп из хамсы… И котлеты из хамсы тоже.
На всю жизнь я запомнил этот день, эту поляну и особенно голубое небо над нею, которое смешно кувыркалось, когда мы с братом остервенело катались по земле…
УЧЕНЬЕ — СВЕТ
Ризабею и Дзыкуру Гулиа
Пришла пора идти в школу. Мне, а не Володе. Мне минуло уже ровно семь лет и пять месяцев, а Володя еще не дотягивал.
Школу выбирал отец по простейшему признаку: чтобы было до нее не особенно далеко и поменьше пересекать улиц, а то, не ровен час, недолго и под фаэтон угодить! Такой школой оказалась церковноприходская. Дорога к ней вела через городской пустырь — площадь, затем — немного тротуара и городской парк, где росли магнолии и высокие ели…
Как-то за обедом Володя неожиданно произнес:
— И я…
Все оборотились к нему.
— И я, — повторил он.
— Что ты? — изумился отец.
— О чем ты, Володя? — с явной тревогой спросила мама.
— И я хочу в школу.
Отец отложил ложку, вытер салфеткой губы и усы. Откашлялся.
— Ты еще маленький, — сказал он.
— Нет, — проговорил Володя, не подымая глаз от жиденького супа с фасолью.
— В чем дело, Леля? — спросил отец маму.
— Не знаю.
— А кто же знает?
— И я не знаю, — сказал я и получил удар в лодыжку: это Володя под столом орудовал своими ногами.