В июне!
А точнее — 29 июня.
Через три месяца!
Три!
Ещё раз. Получается, 102 с половиной дня и 103 ночи. Так? То есть 102 с половиной дня, вычитая выходные и майские праздники, Поповичев жил обычной жизнью боевого офицера: по утрам ходил на работу, стараясь не нарушать по дороге строевой шаг; днём обязательно ел первое и пил компот; каждый вечер отдавал приказ супруге погладить китель, и 103 ночи спал превосходно — как всегда в профессиональной позе «Смирно!», лёжа прямо и вытянув руки по швам, в трусах окраски брутального хаки — лишь иногда сладко шевеля пятками и пальцами ног в носках любимого нежно-зелёного цвета.
102 с половиной дня и 103 ночи!
И вдруг: его осенило! «Угроза теракта, бляха-муха, на стратегическом объекте… чрезвычайная ситуация… возникновения пожара… в количестве 125 человек… для локализации места правонарушения… для обеспечения нормальной хозяйственной деятельности предприятия и защите (!) граждан от преступных посягательств (!)… дополнительно задействованы для охраны…» Так? Не оперативно!
Но через два дня Телецентр — какая оперативность! — платит. Ещё через два подаёт на нас иск. Мы, вот, заплатили — теперь вы, Пташкин и Мирзоев, платите нам.
Через три месяца…
А потом два дня и ещё два дня…
То есть после того майского разговора Олега с Шубиным…
Так: разговор Олега с Шубиным — письмо Поповичева Шубину — Шубин платит — Шубин подаёт иск.
Хороша тактика! Между собой что-то подписали. Деньги друг дружке перевели. Два доказательства — это письмо Поповичева и чек об оплате. Платите, Мирзоев и Пташкин!
Хорошая тактика в стратегии нападения. Или обвинения. «…От преступных посягательств…» Какая тонкая игра!
Но на судью аргумент действует…
Письмо Поповичева и иск Шубина писал один человек. Стилистика одинаковая. Ляпы тоже. Как юридические, так и грамматические.
А что им парится-то?! Так сойдёт!
Следующий персонаж.
Федеральный судья Головинского районного суда города Москвы Куприянова Е.Л.
Она — другая.
Отличается от Дорохиной.
Эта не дрыгает всем телом, словно испытывает — во время судебного заседания или прямо в обычном общении — многократный, непрерывный женский оргазм как Дорохина Е.М.
Бледная.
Тусклая.
Бесстрастная…
Тупая — жуть! Извините, но скажу прямо — тупая!
Да, тупая — почему я должен искать корректные синонимы. Надо взять решение суда и почитать. Или прийти на её заседания и наслаждаться — на любое…
Пытается выдать свою тупость за бесстрастность.
Нет, не снежная королева. Ощущение, что сделана из сена. Тупой, набитый сеном судья. Прекрасно!
И высокомерная.
Человек, постигший истину.
Не пользуется туалетом.
Объективно познала действительность.
Она не в поисках. Уже нашла. Даже не искала. Знает.
Святую истину.
Абсолют.
Зачем ей оргазм.
Чувства.
Она в экстазе уже от самой себя.
Только взглянет в зеркало — и всё…
Это — болезнь. Эпидемия. С Дорохиной её роднила лишь удовлетворенность собственной персоной. Своим наличием, присутствием на этом свете. И занимаемым на Земле местом. Площадью во Вселенной. Понты — раб!
Это — болезнь!
Чем больше человек пытается изображать собой величие, восхищаться собственной исторической личностью, чем больше важничает, пыжится, тем слабее, значит, внутренний стержень. Тем мельче душонка. Тем больше у него внутри соломы.
Они — больные.
Что значит «сотрудники милиции дополнительно задействованы для охраны»?
Это что? И как? Кто-то может мне, невежде, объяснить? Или показать? Ну, продемонстрировать, изобразить телом это действие?..
Ожидал ли я, что суд будет напоминать цирк? Ожидал.
Вообще, зачем ходить в цирк? Билеты покупать. Деньги тратить. А?
Предлагаю переименовать Останкинский и Головинский суды в Останкинский и Головинский районные цирки г. Москвы. Как и тысячи остальных по всей стране.
Головинский районный цирк г. Москвы.
Представитель Телецентра Светлана Бесфамильная утверждает, что при нас были обнаружены «муляжи канистры» с бензином.
В суд приходил и сам командир 5 полка милиции УВО при ГУВД по г. Москве Евгений Поповичев. Тоже поёт про канистры. И ему не стыдно? До суда лезет здороваться за руку, а потом поёт — на заседании. И ему не стыдно?