Это созерцание ума, добавляет тот же Каллист Катафигиот, «требует трех… условий: веры, причастия Духа и мудрости знания во Христе Иисусе, Господе нашем».
Я сделал эти выписки, конечно, не для дерзкого подражания, а только для того, чтобы хоть немного приоткрыть для незнающих эту сторону христианства. Тот, кто будет искать дальше, найдет больше. Он поймет тогда слова апостола: «Мы имеем ум Христов».
Нам, начинающим, надо прежде всего искать деятельной любви, которая в тоже время «есть совокупность совершенства». Пусть «язва любви» хоть отчасти опалит и наш скудеющий в холоде ум, чтобы нам даром «пройти сквозь тесные врата». Только «вера, действующая любовью» (Гал.5:6) есть истинная вера. Кажется, только об этом я и хотел написать.
«Верующий, — говорит блаженный Диадох, — а не пребывающий в любви и самой той веры, которую кажется имеющим, не имеет». Он только «медь звенящая», он только «как бы верующий», какими бы богословскими делами он ни занимался.
Светлую заутреню 1956 года я встретил в Москве у стен храма Новодевичьего монастыря. Народу было так много, что войти внутрь было нельзя, и я стоял в толпе снаружи около открытого окна. Видно, моя грешная судьба — все стоять только «около церковных стен», из ночи греха видеть горящий огнями храм, только издали слышать Божественные песни. Но слава Богу за всякую Его милость.
Ночь была тихая, и еще тише стали и ночь, и толпа, когда в эти минуты 1956 года вдруг ударил колокол и начал выходить крестный ход.
Как же любит христианское сердце эту землю, согретую стопами Ее Творца и Господа, как благоговейно оно слышит эту землю, согретую дыханием Христовым, кровавым потом мучений Его! «Воскресение Твое, Христе Спасе, ангели поют на небесех, и нас на земли сподоби чистым сердцем Тебе славити». Чистым, простым сердцем и на этой многогрешной земле.
Прощение! Великое прощение снова, еще раз дается этой толпе, этому городу и всему миру.
«О, Пасха велия и священнейшая, Христе!»
25 августа 1955 г., канун Тихона Задонского, — Пасха 1956 г.