— Одна не поеду, — решительно заявила она.
— Так у меня ж институт, — начал было оправдываться я.
И вспомнил свою идею о переводе на заочное. И в самом деле, ежедневные посещения учебного заведения, просиживание часами на лекциях, где я слышал то, что и сам прекрасно знал — всё это я считал пустой тратой времени.
— Ладно, если удастся достать путёвку, то буду брать на двоих, — сказал я Полине. — А завтра же иду в институт переводиться на заочное обучение. Ты же перевелась.
Жена предприняла слабую попытку меня переубедить, мол, к чему такие жертвы, но я заявил, что жертвую учёбой во имя любви, вернее, во имя любимой, чтобы больше находиться рядом с ней. И вообще какая это жертва… Диплом-то получу такой же, и вообще не факт, что буду работать по специальности. Я так-то член Союза композиторов, могу вообще балду пинать хоть до конца жизни, выдавая раз в год по песенке. Полина помолчала, обдумывая услышанное, и вздохнула:
— Ты мальчик большой, поступай, как считаешь нужным. А ты уверен, что удастся достать путёвку, да ещё и на двоих?
— Решим, — уверенно заявил я.
Хотя, честно говоря, в глубине души такой уверенности не испытывал. Но для начала пришлось выдержать натиск декана и ректора, которые совместными усилиями пытались отговорить меня от перехода на заочную форму обучения. Однако я оставался непреклонным, и Заостровскому не оставалось ничего другого, как поставить свою подпись под моим заявлением.
Вадим тоже не был в восторге от этого моего решения, но понимал, что семья для меня сейчас на первом месте.
— А кстати, что у вас со свадьбой? Полина говорила, вы чуть ли не этой осенью играть собирались.
— Была такая мысль, — отмахнулся Вадик. — Но Настины родители хотят, чтобы она сначала закончила училище, а потом пусть делает, что хочет. Так что придётся подождать как минимум полтора года. Ну и я как раз закончу институт. Другое дело, что неизвестно, куда кого распределят, вдруг её отправят преподавать сольфеджио в её родной Камышлов…
— Не боись, решим вопрос, — самоуверенно заявил я.
А дальше я вечером набрал номер домашнего телефона Ельцина.
— Кавказские Минеральные воды? — переспросил Борис Николаевич. — На двоих? Куда именно хотите? Пятигорск, Кисловодск, Ессентуки, Железноводск? Без разницы? А на какие числа ориентировочно? Чем раньше — тем лучше? Ясно… В принципе, нет ничего невозможного… Завтра сможешь так же вечером перезвонить?
Путёвку на двоих Ельцин достал, была она от того самого профсоюза работников культуры, в котором числилась моя жена. В Пятигорск, в "Санаторий имени М. Ю. Лермонтова, на 10 дней, с 12 по 22 октября. То есть время в запасе ещё имелось, так как чествование олимпийцев в Кремле должно было состояться 5 октября. А 29 октября снова в Москву ехать — на вручение премии Ленинского комсомола. Из оргкомитета на днях звонили, просили всенепременно быть.
4 октября наш самолёт приземлился в ставшим уже почти родным «Домодедово». Хоть убей — не помню, случались ли в прежней реальности встречи генсеков с олимпийцами, что впоследствии вошло в норму при том же Путине. Может, это я так на ход истории повлиял?
Из аэропорта я сразу поехал в уже знакомую гостиницу «Россия», где проходила регистрация участников мероприятия. Сам же приём будет проходить завтра в 11 часов в Георгиевском зале Большого Кремлёвского дворца. То есть две ночи мне предстояло провести в «России», причём вторую не полностью, так как в 5 утра я уже должен был на такси отправиться в аэропорт.
— Ваш номер одна тысяча сто восемнадцатый, на шестом этаже, — сказал администратор за стойкой, протягивая брелок с ключом. — Лифт направо.
— Спасибо, знаю.
Не успел заселиться в номер на двоих, как принесли тот самый костюм, в котором я шёл на церемонии открытия Олимпийских Игр. Отглаженный, на вешалке, ещё и полуботинки те же самые. Надо же…
Раскидал вещички, принял душ… Интересно, кого ко мне подселят, думал я, сидя перед телевизором. Шла какая-то образовательная программа. На остальных трёх каналах вообще показывали тоскливую ересь. С одной стороны, унылое всё-таки телевидение, а с другой — время-то рабочее, да и дети ещё в школе, а у кого-то вообще вторая смена. Другое дело, что и вечером особо смотреть нечего. Впору стучаться к Лапину и требовать запуска новых программ. Пусть даже не ток-шоу типа «Взгляда», рано пока ещё вольнодумствовать, но развлекательные программы очень бы скрасили досуг советских граждан. Да и сериалы пора уже самим снимать, пусть не мыльные оперы, раз уж они не несут никакой идеологической нагрузки, а хотя бы патриотические, типа ещё не снятых «Семнадцать мгновений весны» или «Рождённая революцией». Ну или «Следствие ведут ЗнаТоКи», которые уже идут, но редко.