Если терпение жены (или мужа) заканчивается при переходе во вторую стадию, то близкие родные отказываются от человека немного позже, к середине второй стадии, и человек остается один на один с алкогольной болезнью. Близкие родные — это родители, братья и сестры, взрослые дети. И действительно, присмотритесь к людям на третьей стадии. Бомжи — как они одиноки. Но ведь есть где-то их родители, у которых дом, пенсия, сад-огород; есть где-то их братья и сестры, у которых и семья, и работа; есть где-то их дети, устроенные в жизни. А бомжи никому не нужны. Они на всех рукой махнули, и на них тоже махнули. Они на всех плюнули — и к ним такое же отношение. Полный разрыв отношений с близкими родными происходит раньше, не на третьей, а в середине второй стадии. Мама алкогольно-зависимого человека сказала мне на это: «А вот я от своего сына никогда не откажусь!» Вот когда он начнет отца головой об стену бить, вот когда он станет у матери пенсию отбирать, отнимет 5–7 раз, вот тогда посмотрим. А все это случится именно в середине второй стадии.
Как-то зимой на улице в лютый мороз я встретил бомжа. Он шел грязный, небритый, жалкий. Одет не по погоде, в осенний плащ. Я дал ему мелочь и спросил:
— Как же вы по подвалам? Замерзнете, сейчас же этот антитеррор, и все подвалы закрыты!
— Да нет, — отвечает, — всегда можно найти сухой и теплый подвал.
— Позвольте, ну какая же жизнь в подвале — не побриться, не помыться. Есть же приюты для бездомных, и вы могли бы туда обратиться.
— Да я знаю, я там жил. Но там такое правило: одну ночь не ночевал, тебя сразу же выписывают. А у меня сестра здесь, в городе живет. Она иногда пускает меня переночевать… на кухне, под столом. Я у нее переночевал, вернулся, а меня уже выписали.
— И что теперь, в подвале жить? А вы снова обратитесь в приют. Там тоже люди, и они войдут в положение.
— Я знаю. Там через недельку придешь, и тебя снова примут. Но меня не приняли, потому что у меня вши. Направили к «кожному» врачу. Врач выписал направление в больницу. В больнице меня не берут, потому что я паспорт потерял. А паспорт выписать, это надо справки, документы, в милицию… У меня не получается.
— Все понятно. В больницу не берут без паспорта, в приют-бомжатник — со вшами, у сестры своя семья, и ей не до вас. А где же ваша семья? Наверное, вы не всегда жили в подвале?
— Да, была у меня семья. Раньше мы с женой хорошо жили, но мы развелись. (Это был переход во вторую стадию болезни.) Жена богато живет. У нее большая трехкомнатная квартира, и там одна кухня такая, как у меня раньше однокомнатная квартира была. Прежде жена пускала меня… в саду грядки вскопать. А сейчас даже туда не пускает.
— Ну хорошо, развелись, что поделаешь. А вы говорите, что у вас однокомнатная квартира была?
— Да, была. Но меня окрутили, обманули, и я ее продал. (Это была уже вторая половина второй стадии.)
— Скажите, а дети у вас есть?
— Есть. Сын. Но он женат. И там такая теща. Она меня на порог не пускает.
Как видите, есть у человека и сестра, и бывшая жена, и сын, а он по подвалам. Просто дошло до третьей стадии болезни. Удивляться нечему.
Если водка мешает работе — брось… работу
А теперь давайте проследим за тем, как меняются отношения на работе и трудовые навыки при алкогольной зависимости. По поводу того, что «мастерство не пропьешь». Да конечно же пропьешь, любое мастерство, и очень, очень быстро. На первой стадии у человека приличная работа и он там на хорошем счету. Но прекращается личностный рост. Он живет за счет «старого багажа», за счет старых знаний, связей, опыта. Уже не может продвинуться по службе, повысить свою квалификацию, свой профессиональный уровень, освоить смежные участки работы, придумать новые источники дохода для семьи. Как сказала жена одного из моих пациентов: «Я удивляюсь, почему фотография мужа на Доске почета. Неужели они не видят, как он пьет водку?» Да конечно видят. Но первые неприятности — появление на рабочем месте в нетрезвом виде, прогулы из-за похмелья и др. удается как-то компенсировать: взять отгул по телефону, договориться со сменщиком, предъявить справку, больничный лист, объясниться с начальником, ссылаясь на очень веские причины. Для иллюстрации приведу пример. Однажды ко мне на прием явился водитель автобуса. Его всего трясло и ломало с похмелья. Когда я предложил ему оформить больничный лист, он отказался: «Да я уже на больничном. Вчера вызывал врача на дом — укус собаки». Демонстрируя забинтованную укушенную руку, он поведал о том, как сам спровоцировал свою овчарку, чтобы не идти на работу. Иногда руководители эксплуатируют эту слабость, поручая такому человеку самую черную, грязную, неблагодарную работу, от которой другие отказываются. Вот как рассказала об этом одна из моих пациенток: «Я работаю маляром в ЖЭКе. В бригаде 11 человек, но пьем только мы с подругой, а другие выпивают изредка и понемногу. Так вот, как снег с крыши сбрасывать, как разгрузить машину щебенки, как мусор в квартире после ремонта убирать, так нас с ней вдвоем и заставляют. Других не трогают, это же не малярское дело. А мы не можем отказаться, потому что всегда с запахом и нас могут уволить. Вот пройду лечение, и меня тоже не заставят». Да, так устроено в жизни, что трезвый человек на работе всегда прав, а «виноватить» будут пьющего.