аю самые крупные. Взял огромный продуктовый пакет
из супермаркета - ведра на два. Заплыл далеко, от нашего бивака более километра. Это уже законный пляж нудистов. Пакет полон до той стадии, когда, сколько в него положишь, столько же и высыпается.
Дальше собирать бессмысленно, пора закругляться. Оглядываюсь, море и берег почти пустынны. Только неподалеку проплывает надувной матрас, на матрасе девица - руки и ноги в воде, сверху холмики
загорелых ягодиц. Плыву к берегу, выхожу. На пляже лежит обнаженный молодой человек атлетически-благородных форм, с бритой головой и в огромных наушниках. Кладу свой пакет в выемку песка левее него
метрах в двадцати и опять захожу в море. Захотелось заплыть на глубину, подальше от берега. Поплавал. Вернулся. Вышел на берег. Пакета нет. Молодой человек в наушниках есть, а пакета нет. Если бы
исчезли оба, было бы понятно. А так - непонятно. Хожу, ищу. Ничего. Тогда, напрягая связки, кричу наушникам: "А вы тут пакет синий не видели?" Наушники сползают с хозяина. "Пакет?" - "Ага". - "Видел.
Он там, где вы его оставили, от меня слева. А сейчас вы с другой стороны ходите..." Пакет был на месте, спасибо. Но тащить его по берегу к машине... А потом с детьми объясняться... И тут во мне
забрезжила надежда. - А вы, молодой человек, мидии любите? - Ну да, любим... - А можно вас угостить? - Э-э-э-э... Можно. Спасибо большое. Я протягиваю пляжному Аполлону пакет. - Что, все? - Все, все,
берите, пожалуйста! Угощаю! И девушку накормите! - Ага. О, спасибо вам большое! Торжественный момент передачи гуманитарной помощи. Молодой человек вытянулся в струнку, протягивает мне руку: "Очень
приятно. Володя. Лимон". Я ответил столь же торжественно (в отличие от Лимона я все же был в плавках): "Михаил. Отец. Священник". Сложная гамма чувств отразилась на лице собеседника... Вернувшись в
Покровку, я попытался у друга-херсонца выяснить, нет ли у них в городе такого уголовного авторитета - Лимона; другой причины, по которой человек может представиться прозвищем, я придумать не мог. Но
такого имени никто не слышал. Лимон нашел меня через пару дней. Тоже с бутылкой вина - как те девицы. Пришел поблагодарить. И рассказал: шел он в этот день на пляж со своей замечательной Нинулей. А
Нинуля и говорит: - Хочу мидий! - Да где же я тебе возьму мидий? Их тут не продают. - А мне очень хочется! - Ну и что я могу с этим поделать? Вот так и пришли они на пляж - не достигнув согласия.
Недовольная Нинуля в компании матраса уплыла по направлению к Турции. А Лимон остался на берегу с наушниками. Лежит, музыку слушает. И вдруг пред изумленными глазами пляжника море расступается, и из
глубин выходит дядька Черномор, только что без свиты. Толстый, бородатый, лохматый и с громадным пакетом мидий в руках. Пакет прячет в ямке. А потом - как описано. Когда Нинуля вернулась, она была
приятно поражена. Володя Лимон оказался известным киевским музыкантом, ударником, талантливым композитором и аранжировщиком музыки, популярным ди-джеем, организатором фирмы "Лэмон рекордс". Выпустил
несколько компакт-дисков очень интересной музыки. А еще Лимон - гениальный кулинар. Это - песня, красота, искусство. Замечательное чувство меры и места. Может с одинаковым успехом соорудить курицу
по-перуански и гороховую кашу. И незабываемое - пока народ наслаждается приготовленным Лимоном пловом из мидий, он "стучит" ложками на казанах, крышках и стаканах. Я следил за его руками - в какие-то
моменты они просто становятся невидимыми. И при сем - это настоящая музыка. Ну и Нинуля - чудо; милейшее, добрейшее создание. Да еще одаренный, прямо харизматический косметолог - это женщины
утверждают, и у меня нет оснований им не доверять. Со времени нашего знакомства прошло несколько лет, мы сдружились с Володей и Ниной, видимся с ними не только на косе. И рады тому, что Господь
даровал нам эту встречу. Вот такие знакомства с нудистами. Но и это еще не все. Следующая история, на мой взгляд, еще более впечатляюща. Есть у меня друг - Павел, существенно моложе меня, лет на
пятнадцать. С юности была у него установка - не жениться. Идеологическая установка. Достаточно твердая и обоснованная. Я, при всем своем почитании брака как богоспасаемого установления, спорить с ним
не считал нужным. Итак, 2003 год, лето, коса... Приезжаем мы с Пашей и детьми на Пуке на пляж, на обычное место. Переходим через прибрежные барханы. У самой воды, лицом к морю, опершись на локоть,
лежит девушка. Обнаженная. Прелестная фигурка. Смуглая, стройная: гармоничное соединение детского и женского, совершенство изгиба линий. То ли античный миф, то ли "тонкая фигурка цвэта шоколада... "
- у кого уж какие ассоциации. Мы с другом выходим на пляж, располагаемся. За грохотом бьющихся о берег волн девушка не слышит звуков нашего появления. Так и проходит некоторое время. Да, девушка
совершенно прелестна. Смотрю на друга, тот впал в ступор и почти не дышит. Что естественно. Однако жизнь идет - дети играют, бегут к воде. Девушка оглядывается, очень спокойно поднимается, накидывает
желтый платок, на котором до того лежала, и идет вдоль берега. Ушла недалеко, метров сорок, там опустилась на песок. Купается, плещется в волнах. На следующий день девушка была в том же образе и на
том же месте - неподалеку от нас. Как и в последующие дни. Друг был поглощен переживаниями. Женское сердце это, видимо, чувствовало на расстоянии. Через несколько дней, проходя мимо нашего пляжного
бивака, девушка с Пашей поздоровалась (я в это время опять же нырял за мидиями). И друг был окончательно пленен. А еще через пару дней мы с ней познакомились лично. Лидия оказалась вовсе не так уж и
юна, как представлялось по первым впечатлениям, - в возрасте друга. Красота ее в обычной обстановке была тоже не столь броска - хотя и очень мила. А еще она оказалась скромной тихоней, кинбурнской
бродяжкой, любящей простор, покой и тишину (это нам рассказывала знакомая - хозяйка дома, где девушка квартировала). Лида - талантливый музыкант и одновременно менеджер в одной из коммерческих
компаний. Как кажется, вполне успешная в практической деятельности. И одинокая - семьи нет. Сезон закачивался, Лида через пару дней уезжала в Николаев. Друг договорился встретиться с ней в городе.
Предварительно мы имели с ним продолжительный разговор. Павел тогда сказал такие примечательные слова: "Я понял, что если я действительно полюблю и это будет взаимно, то, значит, то воля Божия. В
таком случае я не имею права уклониться от брака". Я не мог с ним не согласиться - убежден, что живая любовь к ближнему никоим образом не может быть помехой живой любви к Богу: они неразрывны в
дарованной Спасителем двуединой Заповеди Любви. И я убежден (вновь повторю), что христианский брак есть богоучрежденная святыня и богодарованный крест, исполненный сколько радостью, столько и
подвигом. Божественный дар. Итак, Павел поехал в Николаев. И через день вернулся на косу. Он был в полном недоумении. "Мы встретились в кафе, посидели немало времени, - рассказывал Паша, - общались
очень хорошо, тепло. С каждой новой минутой разговора выяснялось, что мы с Лидой удивительно близки: общие взгляды, интересы, привычки, привязанности. Но и с каждой минутой становилось все очевидней:
мы - не пара, не те, кого Господь воссоединяет для супружества. И мы расстались, не договариваясь определенно о новых встречах..." Несколько дней друг переживал: он решился сделать шаг, отменяющий
предыдущие принципы и установки. И сердце говорит - пред Богом и совестью все было честно. И вот - впустую... Тогда - для чего? Зачем Господь послал эту встречу? Что следовало уразуметь? Он молился.
И понимание пришло. Через три дня, лунной ночью, стояли мы на плоском острове посреди озера, и Павел говорит: "Я знаю. Я знаю, что мне хотел открыть Господь. Я только что это понял. Я ведь люблю.
Давно люблю. Я уже три года люблю вашу Аню. Но я никогда не решился бы себе или кому-либо в этом признаться - если бы не понял, что это - ОТ БОГА. Что брак для меня не только возможен, но и необходим
- если есть любовь". А ведь действительно - три года назад Анюта, наша близкая родственница, еще в школу бегала. Впрочем, и весь стереотип отношений делал таковое - в контексте его "идеологии" -
невозможным. Но вот Рубикон перейден - пришла зрелость, готовность к подвигу любви, и пришло дарованное свыше осознание того. И дар этого осознания явлен был Господом столь необычным образом -
"тонкая фигурка цвэта шоколада помахала с берега рукой..." Через несколько дней после разговора на острове Павел и Анна объяснились, и вот сегодня уже двое замечательных детей украшают их семью. Вот
такие истории. Непредсказуемой и виртуозной планидой чувств и обстоятельств ведет нас Господь. И учит. Учит жить по воле Божией, учит и смирению, и неосуждению. Так, к нудистам я относился с
определенной предубежденностью, хотя и никогда ранее с ними не сталкивался. Это был заведомый негатив в моей душе. И первая же встреча с "живым" нудистом в предлесье у морского причала только
укрепила эту предубежденность - мефистофелеобразный прыгун произвел самое неприятное впечатление. Но Господу не может быть угоден никакой дух неприязни, осуждения, превозношения, тем паче -
системная, заведомая предубежденность (об этом я уже писал в рассказе "Чехи"). Предубежденность (доходящая иногда до слепой ненависти) против "жидов" или "бендеровцев", "москалей" или "азеров",
"америкосов" или "ниггеров". И ведь как? - зачастую нормальными воспринимаются с