* * *
После рождения Даши в 1986 году в количественном увеличении нашей семьи опять наступил некоторый перерыв. А со временем произошло и качественное изменение в процессе. Новых детей Господь, снисходя, видимо, к физической слабости Аллы, посылал нам иным образом, чем традиционные роды. Не все эпизоды этой непростой жизненной ситуации пришло время оглашать, но о главных событиях и обретениях расскажу. После переезда в Старую Богдановку и моего рукоположения буквально с первых же месяцев моего служения к нам на приход и в семью начали приходить люди. И зачастую оставались. Надолго, а то и навсегда. Об одной линии этой истории - о судьбе нескольких человек, потерявшихся в этой жизни и на какое-то время нашедших приют у нас, - рассказ отдельный [28]. Сейчас же - о детях. Лена К-ва. Мать Лены, жительница Старой Богдановки, родив двоих детей, постепенно совсем спилась. Отец давно утонул на рыбалке. Старшая дочка Оксана до времени окончательного распада семьи успела подрасти и как-то определиться; младшая же оказалась совсем брошенной. В селе жили две ее бабушки, но одна сама была бездомной, а вторая, мамина мать, очень старой и немощной. Одно время Лена жила у нее, но в конце концов, по старости бабушки, и это стало невозможным. Родственников разной степени близости было немало, однако приютить ребенка оказалось некому. Впрочем, иногда Лену кто-то подкармливал, как-то ее одевали, где-то она ночевала; иногда со второй, бездомной, бабушкой девочка приходила в церковь - там мы и обратили на нее внимание, начали, по возможности, помогать. Со временем Лена все чаще появлялась у нас в доме, оставалась ночевать. И в какой-то момент осталась навсегда. К этому времени ей исполнилось 12 лет, но она выглядела не более чем лет на восемь. У нее были признаки рахита, почти не было коренных зубов, в школу она практически не ходила. Со временем мы стали предпринимать попытки оформить на нее опекунство. Оказалось, что это крайне сложно. Дело в том, что ее мать жила с сожителем буквально в пятидесяти метрах он нас. Беспробудная пьянка и полное небрежение ребенком с точки зрения властей не являлись основанием для лишения ее материнских прав, без чего оформить опекунство было невозможно. Пару раз по нашему требованию приезжала компетентная комиссия, но мамаша встречала гостей объяснением: "Я ее не гнала, а хочет она у них жити, то че я ей кажу? Мабуть, они ее там чем-то подмазали, та шо, мне ее силой забирать?" Такие доводы комиссию убеждали, и даже беседы с Леной ничего не меняли: разрешения на опекунство нам не давали. Лена же жила у нас. Впрочем, через несколько лет проблема (вопрос был в получении ребенком статуса, гарантирующего ей право пребывания в нашей семье, да и некоторые льготы) разрешилась сама собой. Как-то мать Лены пришла к нам со странной просьбой - поменять ей наличные сто долларов на рубли. У нас таких денег не было. Но кто-то все же деньги таинственного происхождения ей поменял - и на следующее утро ее нашли, скончавшуюся от алкогольного отравления. А к тому времени наша семья официально уже числилась детским домом семейного типа, и Лена стала нашей законной воспитанницей. Здоровье ее нормализовалось, школу она, хотя и не блестяще, закончила, а затем, после двух лет учебы в профучилище, получила профессию швеи и закройщицы. Вот уже несколько лет Лена благополучно работает по своей специальности в частной николаевской швейной фирме.
* * *
А сейчас пришло время ответить на вопрос - каким же образом мы решились на воспитание сирот, на создание в нашей семье детского дома? Ответ очень прост - мы на то не решались. Это все произошло исподволь, естественным образом. Ничего самоизмышленного в том не было. И потому мы можем надеяться - произошло это не без промысла Божиего. Остановимся на сей важной теме более подробно. Каков наш опыт на этом пути? Конечно, с одной стороны, взять на воспитание сироту - подлинно христианский подвиг и, мы верим, душеспасительный. С другой стороны, подвиг во Христе обязательно должен быть посильным, ибо подвиг не по разуму (так называемый "самодельный крест") приводит сначала к гордыне, а затем - к тяжелейшим падениям и отречениям. Как найти правильное решение в подобных ситуациях? Естественно, это вопрос более чем сложный. По своей значимости принятие решения о призрении [29]сирот в своей семье сопоставимо с немногими основополагающими решениями в жизни человека, как то: брак, монашество, священство. Назад дороги нет, а если и есть - то дорога эта не что иное, как духовная, нравственная и житейская катастрофа. Единственный способ избежать этого - предпринять все возможное, дабы согласовать свои благие пожелания с волей Божией. Об этом - отдельный большой разговор вне формата данного издания, но ищущий - да обрящет. А пока несколько слов применительно к конкретной ситуации. Что может помочь нам принять решение? Начнем с очевидного. Естественно, нужно быть очень осторожными семьям, не имеющим опыта воспитания детей; неблагополучны также в этом смысле и неполные семьи. Опасна ситуация и тогда, когда семья так или иначе потеряла ребенка и хочет (осознанно или нет) "новым" чадом восполнить потерю - но каждый ребенок неповторим, и постоянное сравнение (чаще всего не в пользу приемного ребенка) может привести к трагедии: разрушению любви и осмысленности отношений, к разрыву. Далее. Должно внимательно следить за обстоятельствами жизни: в числе прочего благоприятным признаком являются случаи самостоятельного прихода сирот в семью, их обращение за помощью. В этом есть удостоверение Божиего промысла, а также освобождение приемных родителей от бремени выбора. Сама по себе необходимость выбора - ситуация тяжелейшая. Самовластный выбор ребенка из многих "кандидатов" - действие страшное и почти безнравственное. В нашем случае Господь устраивал так, что все пришедшие к нам дети приведены были Божиим промыслом и, слава Богу, мы ни разу не стояли перед необходимостью выбирать из нескольких детей кого-то одного (подробнее об этом - далее). При этом промысел Божий проявлялся в самой разнообразной форме: то - как бы случайной встречи, то - просьбы знакомых, то - рекомендации представителей органов опеки и др. Но, с другой стороны, ни в коей мере не следует считать любую встречу с сиротой или просьбу о принятии в семью автоматически проявлением воли Божией. Важнейшим условием расширения семьи является ее готовность к этому, как практическая, так и душевная. Движущей силой должна быть христианская любовь, любовь-самопожертвование; не горячечный энтузиазм (в том числе и энтузиазм благочестия), не эмоции жалости, но осознанное и выстраданное желание послужить Господу и близким. Так что первичным должно быть состояние созревания соответствующего решения в семье и затем - молитвенное обращение ко Господу с просьбой явления Его благой воли: этот подвиг (как и любой о Господе) ни в коем случае не должен быть "самоизмышленным". И, конечно же, как и в любом деле о Господе, не следует ни в чем проявлять спешки. Господь умудрит.