Получив свой наушник обратно, я все же великодушно предложил:
— Впрочем, вместо музыки можете вернуть меня на работу. Я давно не был в офисе, наверняка дел накопилось. — А еще можно полностью отключиться от чувств и пахать как проклятый, пока организм сам себя не вырубит.
— На работе и без нас разберутся, не зря отец собрал одну из лучших команд. Да и совет директоров штаны не просто так просиживает. Сначала полная реабилитация, — тут же строгим голосом отрезал гэ-гэ.
— Где, в спа? — невольно выпустил я накопившийся сарказм. — Среди этих вечно щебечущих бестий, любящих сплетни? Так вы меня быстрее добьете.
— Можно не щебечущих. — Брат как-то подозрительно хитро прищурился. — Можно ругающихся.
Я безразлично пожал плечами, но в тот момент, когда наушник почти вернулся на свое законное место, меня пронзила догадка. От которой я так вздрогнул, что чертов прорезиненный шарик выпал из пальцев и укатился куда-то под переднее сиденье.
— Нет!
— Да! — радостно-кровожадно ухмыльнулся Линьяо.
— Нет, я сказал! — Давно я не рычал на родственников, почти забыл, как это делается. Ключевое слово — «почти».
— Да брось, мелкий. Отец уже в курсе, что ты впервые за два месяца хоть на кого-то реагируешь. Даже сейчас, стоило тебе подумать об этой девице, глаза засверкали совсем как раньше. Ругаешься вон.
— Стукач, — злобно прошипел я, пытаясь вслепую нащупать гаджет на полу.
— Нет, — отмахнулся брат. — Я бы настучал, конечно, но не успел. Это телохранители постарались. Кстати, один из них с высшим образованием психолога. Но это так, к слову.
— То есть, по-вашему, я псих. — Аж глаз дернулся. Но если честно, я даже не обижался на семью. Сам бы себя давно в психушку отправил, ведь до сих пор не мог поверить, что Кристи была лишь частью моего бурного воображения. Слишком все было реально. И мое чудесное спасение… неужели из-за меня… она окончательно… навсегда…
— По-нашему, тебе жениться надо, — громко вздохнул гэ-гэ, перебивая мои мысли. — Как можно скорее. Чтобы отвлечься на что-то хорошее, светлое, теплое. Чувства, праздник, дети, в конце-то концов.
— То есть вы железно настроены меня добить. Не пистолетом, так женой с детьми, которые наверняка устроят мне те еще эмоциональные качели. Спасибо большое, — саркастично прошипел я.
— Не преувеличивай. Сам говорил, что мне невероятно повезло с Юлань. И есть ради кого жить. Тем более теперь, когда она беременна. Вот мы и стараемся создать подобное счастье для тебя.
— Во-первых, где Юлань, а где все эти жадные до денег гарпии. Во-вторых…
— А в-третьих, девушка-то на редкость хороша, еще и с характером. Неужели не разглядел?
— Делать мне нечего, всматриваться в невоспитанных девиц. — Сам не знаю почему, но любое упоминание наглой незнакомки из клубного холла бесило меня до белых глаз и почти до полной потери лица. — Да она…
— Поймала тебя в полете, причем виртуозно! Не дала голову разбить, бросилась быстрее телохранителей. А ведь видела тебя впервые. То есть очень добрая и правильная девушка, которой не безразличны окружающие. Из очень хорошей, между прочим, семьи. — Тут брат немного понизил голос: — Но вообще-то родители теперь на любую согласны, хоть певичку, хоть официантку из придорожной забегаловки. Лишь бы А-Вей снова стал собой и вернул себе тягу к жизни.
— Не надо, — обреченно выдал я, выдыхая. — Нельзя так легкомысленно относиться к созданию семьи. И тут дело даже не в кандидатках. Неужели вы не понимаете, что проблема не в невестах, а во мне. Это я! Я не потяну сейчас никакую семейную жизнь. Жене ведь надо уделять внимание, ходить с ней… куда-то, обсуждать планы и проблемы. Мне от одной только мысли, что я должен буду это делать… — слова «не с ней» я с трудом, но пропустил, — тошно.
— Я в свое время, если помнишь, говорил то же самое, — вздохнул Линьяо. — Сам видишь, что дальше все сложилось вполне неплохо.
Я только мрачно хмыкнул, демонстративно затыкая уши гаджетами. Достали, вот честно. И почему родственники считают, что все проблемы решаются свадьбой?
Хотя мне еще повезло, гэ-гэ не стал развивать тему. Он вообще в последние два месяца являет собой олицетворение мягкой силы и неумолимой заботливости. Ничего не делает слишком уж в лоб, всегда находит способ обойти мое упрямство по кривой. Настоящий старший брат, мать его… дорого бы я отдал, чтобы вновь послушать, как он истерит и орет, словно в старые добрые времена. Это доказало бы мне, что мир все еще жив.
Зато вот я… я, кажется, сломался. Стал натуральной истеричкой с резкими перепадами настроения. Страдающий попеременно то кошмарами, то бессонницей, то апатией. Отвратительно, как же я скатился.