— Кхм, — высказался наконец сам Вейшенг, которого слегка оглушило стремительностью событий. — А как ты догадалась про котят? Мяо, не пугайся. Сюэ Кирэн слегка ненормальная, но и правда не злая.
— Так чего догадываться, у меня есть глаза. — Я пожала плечами и улыбнулась. — Такой хорошенький котеночек! Прелесть же! — И снова слегка толкнула плечом девушку, сбивая ее с настроя тут же кланяться и извиняться.
— А? Я⁈ Но я же!.. — опешила девочка и попыталась спрятаться за широкую спину Вейшенга, глядя на меня как на неопознанный летающий объект.
— А, в этом смысле, — хмыкнул парень, впрочем действительно слегка прикрывая девушку собой. Но почему-то это не выглядело как отношения влюбленных. Скорее, так поступил бы старший брат, прячущий нашкодившую сестру от взора родителей.
— А еще у нее шерсть на водолазке. Хм… судя по разноцветности… сколько у тебя котиков, прелестное дитя?
— Эм, тридцать. Хотя нет, сейчас уже тридцать один, — слегка отошла от шока девушка. Но голос все еще дрожал от недоумения.
— Ого! — впечатлилась я.
— Мяо владеет котокафе, на мероприятие в котором я сегодня не попал из-за работы и… встречи с тобой. Вот и разозлилась немного. Не держи на нее зла, она от переизбытка эмоций.
— Котокафе⁈ Правда? Так, пельменная отменяется, идем тискать котиков! А поесть там дадут чего-нибудь? Или в крайнем случае пустят меня на полчасика в кухню?
— За-зачем? — ошарашенно переспросила Мяо. Хи, какое у деточки подходящее к внешности имечко!
— Котлет лебедю нажарю.
— Какому лебедю? Разве птицам можно жареное мясо? Отравишь же! — не на шутку возмутилась девушка. Судьба гипотетической птички явно взволновала ее больше, чем наш возможный конфликт. Она даже выпрыгнула из-за надежной спины своего защитника.
— Этому, — ткнула я пальцем теперь уже в пресс Вейшенга, заставив того возмущенно зашипеть, — не только можно, но и нужно! Ты его давно знаешь? Заметила, как похудел? Надо откармливать.
— А… а почему лебедь? — вдруг заинтересовалась Мяо.
— Черный, красивый, худой и злющий. Шипит вон, сама же слышала.
— Да вы две… — отреагировал на наше дружное хихиканье Вейшенг. — Две бессовестные болтливые канарейки. — Он снова привычно потер переносицу, но кривиться от боли уже не стал. Прогресс.
— У меня сегодня русский десерт очень удачный, — сказала вдруг Мяо. — Без мяса, конечно, но для лебедей тоже ничего. Изредка. Наполеон особенно удался!
— С ванильным кремом? — Я прикрыла глаза, понимая несбыточность своей мечты: попробовать нормальное пирожное наполеон, как у тети на кухне или в самом крайнем случае в булочной на Невском. Увы, здесь, в новой жизни, даже пироженки оказались несладкими. И вообще странными на европейский вкус. Особенности местной кухни, что поделать. И для здоровья полезнее, конечно. Так что пришлось смириться.
— С ванильным. — Мяо посмотрела на меня с новым интересом. — А вы… любите русские десерты?
— Обожаю!
У Вейшенга стало такое лицо, будто он не знает, сбежать ему, выругаться или улыбнуться. Но когда Мяо потащила нас по узкой лесенке старого здания на высокий первый этаж, покорно пошел и даже поддержал меня под руку, когда я споткнулась на выщербленной ступеньке.
— Встреча фелинологического клуба уже закончилась, и сейчас мы закрыты для большинства посетителей, — немного стеснительно объясняла мне по пути девушка-котик. — Потому и крадемся через черный ход, а не заходим с парадного. А он у меня вон там. — Мяо показала куда-то влево, где большие прозрачные двери выходили на оживленную улицу, стоял красочный стенд с множеством мультяшных котят в виде разных десертов и толпился народ. А, точно! Это мы с лебедем ушли с туристического места в переулок, чтобы подобраться к рынку там, где на него заходят местные.
— Хорошее расположение, — похвалила я.
— Повезло, — согласилась Мяо, — что прабабушка оставила мне это помещение в наследство.
— Разве что с перепланировкой было слишком много проблем, — вскользь заметил Вейшенг. — И с регистрацией. Ну и с соблюдением санитарных норм…
— Без помощи гэ-гэ я бы не справилась. — Котенок Мяо, уже посадившая нас за столик и притащившая для начала кофе всем троим, улыбнулась так, что ее большие миндалевидные глаза превратились в веселые полумесяцы и засияли. Но тут же взглянула на меня, снова отчаянно покраснела и торопливо забормотала: — Только не подумайте ничего лишнего, мы друзья! Не более!
— Да я и не думаю. — Честное слово, больше всего этого ребенка хотелось ущипнуть за щечку и поняшить, как самого настоящего котика. — Ты такая славная, что я сама бы не устояла. Так что понимаю Вейшенга.