— В смысле? — Я села на кровати и посмотрела на Мейрен. — Кто пугает?
— Мне откуда знать? Похоже, какой-то псих-хейтер завелся в фантусовке. Или выманил у кого-то из малолетних идиотов твою личку. Теперь время от времени написывает черт знает что.
— Так тем более сноси на фиг эту ерунду. Скажу завтра на стриме, что так и не вспомнила пароль, кому я очень нужна — пишите на сайт. Подружимся заново.
— Да не прячься ты за этот пароль, он достаточно легко восстанавливается! Особенно если предоставить техподдержке доказательства твоей амнезии, — ругнулась сестра. — Просто вырублю тогда дополнительную личку, и все.
— Вырубай!
К счастью, для этого не надо было входить в саму личку, достаточно было кода с телефона, к которому привязан KakaoTalk. Потом сестра нахмурилась и принялась высказывать ЦУ на будущее:
— Новые или старые, но пусть вместе с письмами интересные знакомые присылают на сайт еще и доказательства вашей «дружбы» или «деловых отношений». А то так к тебе снова кто угодно может напроситься и наврать о великой любви семь корзин. Мошенников и сталкеров сейчас развелось как тараканов в канализации.
— Без проблем, напомни только, — согласилась я. — А завтра…
Но договорить я не успела. В это время произошло сразу несколько вещей. Комп пискнул, сигнализируя о том, что один из личных мессенджеров аккаунта выключен. Одновременно мне на телефон пришло СМС-сообщение, высветившее на экран странную фразу: «Ах вот ты как⁈» — и где-то в отдалении что-то грохнуло. Будто шваркнули камнем по железному контейнеру для мусора.
— Прям как в хоррор-фильмах, — вздрогнула сестра. — Может, нам тоже попросить дополнительную охрану?
— Брось, это даже не у нас, — отмахнулась я. — Господи, сколько ж на свете психов… Вот поэтому я и не хочу быть блогером.
— Потерпи, — хмыкнула сестра. — Вот выйдешь замуж, и Вейшенг тебе запретит стримить. И никто ему слова не скажет, наоборот, еще и похвалят. Его — за заботу о жене, жену — за послушание мужу.
— Да даже если не запретит, я сама на него спихну. Расскажу аудитории о любимом муже-тиране из очень консервативной семьи и наконец с чистой совестью стану соленой рыбкой.
— Это без разницы, он запретит или ты сама от его имени запретишь. Главное, у тебя будет официальное и очень весомое по меркам аудитории прикрытие. Для чего еще, в конце концов, нужны мужья?
— М-да? Ты уже сказала об этом Энрике? В смысле, о его будущей роли полезного мужа?
— Да ну тебя! Если не хочешь прикрываться мужем, можно просто забеременеть. Под это дело получится списать вообще все что угодно! — выдала сестренка с таким апломбом, будто сама так поступала уже не раз. Ну-ну, дорогая, я тебе потом как-нибудь это припомню.
— Да я-то как раз ничего против не имею, мой лебедь одобрит, — решила я не заострять внимание и тут же перевела тему: — А насчет бревнышка еще есть вопросы.
Мейрен моментально забыла про странные послания в личку, развернулась ко мне и демонстративно надулась:
— Ты думаешь, это смешно?
— Не-а. Но если воспринимать все слишком серьезно, есть риск скатиться в занудство. Давай, жалуйся, чем именно ты недовольна, я помогу тебе вывернуть все это наизнанку.
— Вот именно — наизнанку! — фыркнула сестрица. — Ты слишком изменилась. Раньше из тебя улыбки было не выдавить, вечно ходила мрачная, как туча. А теперь не поймешь никогда, серьезно ты что-то говоришь или опять прикалываешься!
— И какой вариант тебе нравится больше? — реально заинтересовалась я.
— Дура, что ли? Конечно, этот, где ты живая и похожа на человека! И не придумывай сейчас, что я с тобой не дружила потому, что ты толстая была!
— А кто такое придумывает? И какая связь?
— Просто… я теперь чувствую себя неловко. Будто бы предала ту, другую сестру и переметнулась на сторону более… веселого и интересного варианта.
— Детка, это уже из области шизофрении, — хмыкнула я. — Никого ты не предавала. Прошлого больше нет, есть я. И вообще. Мы начали разговор про Санти.
— А что про Санти? — Мейрен скорчила кислую рожицу. — Он будет демонстративно ухаживать в рамках пиар-акции. Это…
— Это еще хуже, чем если бы не ухаживал совсем? — догадалась я.
— Именно!
— Совет?
— Ну давай… хотя я, наверное, предчувствую, что ты скажешь, — подозрительно уставилась на меня младшенькая.
— Забей, — гордо выдала я и победно откинулась на спинку кресла.