– Разве разница не в том, чтобы показать миру то, что ты сделал, или нет?
– Ну, может быть… Но я думаю, что ключом ко всему служит цель и задача. Помнишь, когда ты приходил ко мне в магазин, посреди гостиной всегда стояло ведро?
– Да. Ты говорил, что оно для воды.
– Раньше я ругался только на того, кто построил дом. А когда прочитал о том художнике в газете, я начал думать: «Лучше я построю здание, которое не протекает», и это привело меня к тому, что я сейчас нахожусь там, где я сейчас.
Ён Чхоль вроде все понимал, а вроде и нет. На самом деле ему было интересно, как Кван Су оказался в «Сигниэле», как заработал столько денег. Но он стеснялся спросить его напрямую.
Возможно ли, что… акции Lunar Bio… та самая стратегия его успеха?
Он был тем, кто взвинтил цену на акции и продал их на пике?
– Ён Чхоль.
– А, да?
– О чем ты думаешь?
– А, нет, ничего. Продолжай.
– После этого я начал рисовать карандашом в школе дом, который я мог бы построить. Сначала просто на чистом листе бумаги, а через несколько дней я купил строительную бумагу и нарисовал самый простой дом, напоминающий тот, из «Трех поросят». Но я понял, что такими темпами у меня ничего не получится, и поступил в университет на архитектурный факультет. Теперь понимаю, что если бы я тогда не рисовал, а просто хотел бы построить дом, то не смог бы стать настоящим строителем. Рисунок – это как картинка в твоей голове, и вот что значит уметь воплотить ее в реальность.
– Тогда у меня вопрос: что, если рисунок выйдет не очень? Мне кажется, что-то может пойти не так.
«Почему я задаю этот вопрос, когда только что потерял целое состояние на акциях?
Почему я по итогу учусь у Кван Су, человека, который в школьные времена не учился так упорно, как я?
Нет, он не учит меня чему-то, мы просто обсуждаем», – думал Ён Чхоль.
Кван Су сделал глоток вина.
– Это самый большой камень преткновения.
– Рисование?
– Если быть более конкретным – не рисовать вообще из-за боязни ошибиться.
В точку.
Ён Чхоль поспешил сказать, что это не то, что он подразумевал.
– Ох… Нет, нет, нет, я не это имел в виду. Я о том, что, например, я рисую и что-то может пойти или не так, или в том направлении, о котором я вообще не думал.
– Вообще-то, такое часто случается.
– Что? Часто?
– Когда здание поднято, будучи на нижних этажах этого не увидишь, но если поднимаешься повыше, становится заметен неправильный наклон. Это не просто эстетическая проблема, а проблема безопасности.
– Значит, здание придется перестраивать?
– Если его еще можно выровнять, то да, но если здание уже стоит, то можно перепроектировать его, чтобы компенсировать наклон. Однако многие так не делают, потому что это дорого и занимает много времени. В итоге все оставляют как есть и ставят под угрозу безопасность людей.
– Нелепо. Почему они не исправляют это?
– Гордость.
– Что?
– Чтобы исправить ситуацию, нужно признать, что ты был неправ, но люди, даже когда видят доказательства прямо перед собой, отказываются признавать свою неправоту.
– А что, если здание рухнет… Это же страшно.
– Страшно, и касается не только людей, которые занимаются строительством, а большинства людей в мире в принципе.
– Что ты имеешь в виду?
– Я имею в виду, что, когда тебе доказывают, что ты неправ, вместо того чтобы сказать: «Да, это моя вина, я ошибся», ты пытаешься найти всевозможные оправдания и обоснования. Если говорить в более широком смысле, однажды нужно осознать, что твоя жизнь была неправильной, и исправить ее. Но природа большинства людей – закрыть глаза на проблему, говоря: «Я всегда так жил, а значит, все в порядке».
– Откуда мне знать, что я жил неправильно. Что хорошо, а что не очень?
– Твое внутреннее «я» прекрасно это знает, вопрос только в том, прислушиваешься ли ты к нему или игнорируешь.
«Кажется, что он хвастается только потому, что заработал немного денег».
Тем не менее Ён Чхоль продолжал задавать вопросы.
– Это разница между теми, у кого есть деньги, и теми, у кого их нет?
– Некоторая связь есть, но это более фундаментальная вещь. Недовольство накапливается, потому что, даже если ты понимаешь, что тебе некомфортно, все равно остаешься на одном месте. Как раз это причина проблем.
– Что ты имеешь в виду, говоря о дискомфорте? Например?
– Ну-у… Ён Чхоль, если что, это не про тебя. Когда я раньше ходил в Lotte World, я покупал премиум-билет за 89 000 вон, который позволял прокатиться на 10 аттракционах без очереди. Я видел, что люди, стоявшие в очереди по часу, смотрели на меня с завистью, и мне было интересно, сколько из них думали: «Чем он занимается?» или «Мне тоже надо больше зарабатывать, чтобы купить такой билет»?