— Да ты чтоо?! Сам несостоявшийся король бокса шаркнул ножкой перед... как он там меня в прошлом году назвал... тупой курицей?! На другие эпитеты его интеллекта явно не хватило, как будто это я тебя спаивала в том проклятом караоке! Так вот, пусть засунет этот привет себе в задницу, можешь так ему и передать!
— Лиля, он потом извинился, ты же помнишь!
— Помню... ладно, давай не будем о нём, окей? У меня отличное настроение, и я не хочу его больше портить разговорами о твоём неандертальце. И, вообще, ты как хочешь, а лично я настроена на курортный роман! У меня секса уже три месяца не было, скоро пар из ушей пойдёт, и из других мест, кстати, тоже!
Отель, в который мы заселились оказался великолепен и находился на первой линии от моря.
После ужина, мы с Лилей решили провести вечер в номере, сидя на балкончике, наслаждаясь красивым закатом и итальянским красным вином, которое Лиля предусмотрительно привезла с собой.
— Благодарный клиент подарил, — пояснила она.
Захмелев, Лиля, как обычно, болтала без умолку обо всём на свете, одновременно просматривая ленту в вконтакте.
— Ты слышала новую песню группы Ленинград? Пуля, отвечаю! "Мои х@и" называется. — неожиданно сказала она.
— Как называется?! — засмеялась я.
— Да! Так и называется, вот послушай!
Лиля вынула из сумки небольшую колонку, и подключила её к своему смартфону.
"Фиолетово — лиловый, Розовый и покрасней, Все они всплывают снова, В женской памяти моей.
- Мои х@ииии... — пел нежный голос Алисы Вокс.
Я не помню, как их звали, Лиц не помню, ни имен, Вижу я за далью дали, Жизнь моя, как сладкий сон..."
— Мои х@ииииии, — затянула Лилька вместе с певицей. — Ну как? — она сделала музыку потише.
— Жизненно! — хохотала я в голос.
— Признавайся, ты все свои х@и помнишь? Хотя кого я спрашиваю? Хаха! У тебя же их всего двое было — Артурчик и Дениска — редиска... ой.. упс... ещё и Буткевичус! Как я могла про него забыть?! Ну — ка, колись, Петрова, какой у него? Лиловый или розовый? Ааааа?
— Лучше бы ты про него и не вспоминала! Договорились же! — я почувствовала как краска стыда начинала заливать моё лицо.
— Да, ладно, подружка! Всё, что было в Вегасе — остаётся в Вегасе. Ну так? Какой? Колись! Я вся во внимании!
Вино меня приятно расслабило, и я решила поддаться на Лилькины уговоры.
— Почти не помню какой... тогда всё так быстро случилось... кажется, розовый... А вот у Дениса...
— Фу! Петрова! Я не спрашивала тебя про член твоего питекантропа!
— Ну тогда и нечего вообще было меня расспрашивать! Ты свои — то все помнишь?!
Своим нескромным вопросом, Лилька невольно разбередила мои воспоминания, а тунисское море напомнило о совсем другом море...
Рано утром я лежала на самом краю пустого понтона, который плавно покачивался на волнах. Его лёгкие движения и ласковое солнце приятно меня убаюкивали. Я закрыла глаза, проваливаясь в сладкую дремоту...
...Я продираюсь сквозь густые колючие заросли, я знаю, что если остановлюсь — меня настигнет тот, кто громко дыша, бежит за мной по пятам. Животный страх сковывает движения, тем не менее, именно он заставляет бежать дальше. Но внезапно спотыкаюсь и падаю навзничь. Меня трясёт от ужаса, когда сильные руки поднимают меня и прижимают к твёрдому мужскому телу. Но ужас быстро сменяется диким желанием, когда я узнаю горящие страстью карие глаза. Я тянусь губами навстречу жаждущему рту и...
Я очнулась от того, что кто — то скинул меня в воду. Вынырнув, прокашлявшись, я заорала на вовсю хохотавшую подругу:
— Мондрус, совсем обалдела?! Я же спала!
Позже мы расположились на шезлонгах. Я погрузилась в чтение привезённой с собой книги и вздрогнула, когда Лиля громко воскликнула.
— Божееее, Окс! Взгляни туда! Кто это? Неужто сами боги спустились с древнего олимпа? — она взметнула рукой, показывая на четырёх парней внушительного вида, только что пришедших на пляж. Их атлетические спортивные фигуры и высокий рост привлёк не только наше внимание. — По — любому, — либо американцы, либо — австралийцы, но скорее всего — вторые, я в этом разбираюсь. А не пойти ли мне прогуляться? — Лиля взглянула на меня и заговорчески подмигнув, с лёгкостью пантеры вскочила с шезлонга. Её глаза горели, ноздри раздувались.
Я расхохоталась.
— Посмотрите — ка на неё, хищница вышла на охоту!
Лиля повернулась ко мне спиной.
— Ну, как моя малышка, ничего? — спросила она, имея ввиду, конечно же, свою попу, которой жутко гордилась.
— Красотка твоя малышка, — рассмеялась я в ответ, легонько шлёпнув её по ягодицам.