-Мне по хрену, вы не выполняете своих прямых обязанностей. Если еще хоть один раз…- Его голос обрывается, и он коротко выдыхает, - я уволю на хер, весь ваш штат! – Рявкнул он, обрывая связь, не давая оппоненту шанса оправдаться.
Еще раз выругавшись, на нерадивых охранников, он направился на кухню, я на негнущихся ногах последовала за ним. В груди саднило, и я постаралась призвать себя к порядку, доказывая сама себе, что у меня нет причин вот так реагировать на все это…
-Извини, за этот концерт, - бросает, извлекая из холодильники графин с соком и разливает по стаканам.
-Кто это был? – Задаю пожирающий меня вопрос, отчаянно стараясь не краснеть.
-Жена моего отца, - усмехается он, впившись в меня взглядом, а меня словно в солнечное сплетение ударили со всей силой. – И, да, ты все правильно поняла. Иногда мы с ней трахаемся.
Ледяным тоном проговорил он, не сводя с меня горящих янтарных глаз. Во всем его облике сквозило такое безразличие, что в пору было уносить ноги, но я отчего – то опустилась на мягкий стул.
-Это не мое дело, - прошептала я, словно уговаривая саму себя, стараясь не смотреть на его накаченное тело, не видеть этой бархатной золотистой кожи, и короткой дорожки темных волос, убегающей под полотенце.
-Что, даже мозги промывать не будешь? – Темные брови взлетели вверх, Олег делает шаг ко мне, опираясь на стол, расставляя широкие ладони по обе стороны от меня. – Не скажешь, как это подло, трахать жену отца, пока того нет? – Наклоняется так, что я чувствую запах геля для душа, и меня ведет. Смотрит прямиком в душу, выворачивая ее на изнанку. В голове зашумело так сильно, что заглушило, как верещали мои инстинкты, требующие немедленно спасаться бегством.
-Как и трахать своих подруг? – Выдавливаю я из себя, глядя, как один уголок неспеша ползет вверх.
-Еще скажи, что сама об этом не думала. Я вижу по твоему взгляду, Ларина, как ты вся дрожишь, стоит только мне оказаться возле тебя, как бессовестно течешь…
-Прекрати, - прошептала я, чувствуя, как пол подо мной зашатался. – Не смей, так говорить. Мы же друзья. – Последние слова одними губами.
Его лицо совсем близко, мой взгляд плывет, и только в этот миг я понимаю, что не дышала. Делаю глубокий вдох, втягивая его запах в себя, и голове стремительно закружилась, потому что в следующее мгновение, Лисов впился в мои раскрытые губы. Я машинально схватила его за плечи, пытаясь то ли оттолкнуть, то ли прижать к себе. Сильнее. Он не целовал, он пожирал, до боли, до крови. Я чувствовала металлический вкус на своих губах, как и то, с каким чувством он слизывал ее с моих губ. К нему примешивался еще один вкус, самого Лисова, от которого мое сознание прострелило. Больно. Навсегда запоминая этот вкус. Он потянул мою косу назад, заставляя поднять голову, прошелся горячим языком по шее, и я затряслась, как в припадке, исступленно закрывая глаза, слыша его утробное рычание.
Руки его поползли под блузку, и расстегнули лифчик. Он, коротко вдохнув, потянул его вниз, накрывая мою грудь руками. Меня словно раскаленными углями ошпарили. Я издала протяжный стон, поддаваясь вперед, утопая в своих ощущениях, забыв обо всем на свете, чувствуя, как пылает между ног. Сильно. До боли. Я терлась о его руку, цепляясь краем сознания за нее, хозяйничающую между ног, удивляясь двум вещам. Первой: как она там оказалась, и второй – как она могла доставлять столько пронзительного удовольствия. Лихорадочно мы цеплялись друг за друга, я, трепеща, а он с силой вдавливая меня в свой обнаженный торс, не забывая скользить по влажным складкам. Мои руки скользили по телу Лисова, словно по гладкому шелку, стараясь запомнить, каждый изгиб, каждую ямку. В какой – том момент я почувствовала, как он положил мою руку на что – то горячее и твердое, и принялся водить вверх, вниз. Именно эти поступательные движения заставили меня опустить взгляд, чтобы потом задохнуться от увиденного. Нечего и говорить, что этот орган мне довелось видеть впервые в жизни. Он был огромным настолько, что мне захотелось отдернуть руку, но он не позволил, крепко ухватившись за нее, продолжая свои движения. Поднимаю на него взгляд, и этот образ Лисова, на грани, навсегда отпечатался в моем мозгу…Его лицо исказилось от страсти, глаза горели, приоткрытый рот закачивал раскаленный воздух прямиком мне в губы, и я жадно его глотала, плавясь на его руке, требуя большего, бесстыдно расставляя ноги. Для него.
Вдруг по телу прошла сладкая судорога, и я забилась в его крепких руках, все так же крепко сжимая его плоть. Потом на мою руку полилось его горячее семя, и он подхватил меня на руки, уткнулся носом в мою шею, тяжело дыша…