Внутри что – то обрывается, едва я вспоминаю о нем, и жгучее чувство стыда, заставляет набрать его номер, чтобы убедиться в том, что он еще в полете.
Рвано выдыхаю.
Застываю, теряю счет времени. Прихожу в себя, когда в коридоре раздаются торопливые шаги, и меня не заключает Максим в теплые родные объятия.
-Милая. -Тянет, утыкаясь подбородком в макушку. Его губы целуют ласково волосы, скользят по щеке, отыскивают губы. На этом растет внутренний протест, так как даже себе боюсь признаться, что взгляд Лисова натягивает мои истерзанные нервы до предела. – Я думал, что потерял тебя. Анюта. Понимаешь? – заглядывает в лицо, опаляя горячим дыханием.
Его шепот проходится роем горячих мурашек по обнаженной коже. Я устало твержу сама себе как мантру, что это от его шепота меня так трясет, это он на меня так действует. Добрый, великодушный, рассудительный, самоотверженный, необычайно талантливый Максим, мой оплот, мой якорь в этом вражеском мире, всегда помогал мне и тянул на свет, тогда как моя душа отчаянно летела вниз.
-Как Ланочка? – Синие глаза смотрят с беспокойством и участием, я сглатываю жгучий вязкий ком.
- Она в реанимации. Врач еще не выходил.
-Кто тот человек, который тебя спас? Я хочу лично его поблагодарить.
-Как только он придет в себя, у тебя представиться такая возможность. – Резкий хриплый голос Лисова заставляет Максима вздрогнуть всем телом, и уставиться на того раскрыв рот.
-Тыыы – режет раскаленный воздух и застывает. Затем, словно сложив в уме одному ему понятные алгоритмы, переводит на меня хмурый взгляд пристально сканируя каждую клеточку моего лица.
Прилагаю все силы, чтобы не покраснеть, но щеки все равно заливает румянцем.
-Что, даже не раскланяешься в благодарностях? - Толкает Лисов, складывая руки на груди, явно наслаждаясь замешательством Максима.
-Эмм, - прочищает горло он, - безмерно благодарен за мою Анюту. -Выдавливает, выделяя последний слог, я в смятении прикрываю глаза.
Зрительную дуэль прерывает появившийся в дверях врач. Делая отметки в журнале, направляется в коридор. Мы синхронно вздрагиваем.
- Пулю достали, - с почтением смотрит на Лисова, чуть сдвинув очки на край носа. Операция была сложной, но прогноз тем не менее положительные. К утру доставят тромбоциты, будет на замещающей терапии. – Лисов сдержанно кивает.
Врач поворачивается ко мне.
- Девушка пока без сознания, под маской ИВЛ. Вам нечего здесь находиться. Утром переведем на другой кислород, если не очнется. В общем угрозы для жизни нет. Ей крупно повезло. – Теперь уже выдыхаю с облегчением я, попутно благодарю врача.
-Поедем домой, - хрипит на ухо Макс, когда врач скрывается в дверях ординаторской. – Утром приедем. Я безумно скучал. – Шепчет горячо, а у меня внутри все волной поднимается. Хочется прокричать, что не время. И не место…Но, плетусь на подгибающихся ногах к выходу, чувствуя пронзительный взгляд, прожигающий спину.
Глава 16
Едва переступив порог нашей квартиры, иду на кухню и ставлю чайник. За окном уже давно наступил рассвет. Пытаюсь занять свои руки, чтобы скрыть дрожь ладоней. Напряжение Максима было настолько осязаемым, что мне казалось, будто оно повисло между нами гранитной каменной глыбой. Я даже себе не могла признаться, почему не могу взглянуть ему в глаза, и от этого злость полоснула меня по живому. Вскидываю взгляд, и тут же морщусь от того, что вижу в его глазах.
-Анюта, - требовательный тон заставляет меня замереть, - как… Когда, - запинается он, и я чувствую болезненный укол в сердце, предчувствуя дальнейший вопрос. – Когда вы встретились? И как давно общаетесь?
- Несколько недель назад я встретила Лисова в подворотне, раненного и истекающего кровью…
- И ты бросилась его спасать. – С сарказмом высекает Максим, прижимая подушечки пальцев к глазам.
-Я не сразу его узнала. Это случайность.
-Все что случается не единожды – уже не случайность, Аня.
-Это случайность. – Задушено шепчу, стараясь смотреть прямо.
-Ты, - делает паузу, скользя по мне настороженным взглядом, - говорила с ним, о том, что произошло тогда?
-Нет, он был без сознания. Тогда Лисова забрал один человек. Этой ночью мы увиделись, и он потом меня вытащил из клуба. – Ненавижу себя за тон, в котором прорезались виноватые нотки.