- Че облом? – Громко заржал Генка. – Передернешь сегодня, – пустым взглядом обводя всех гостей. –Мяса свежего нет… Этих трахать уже мочи нет.
Олег кивнув, снова пересчитав всех приглашенных девушек, прислушиваясь к своему желанию, оно словно провалилась в спячку.
-У меня не бывает обломов. – Чеканю я, заодно продумываю, как накажу Аньку. Генка разливает коньяк, и чтобы как – то потушить пламя бешенства, не раздумывая, опрокидываю в себя рюмку за рюмкой.
Вскоре настроение заметно улучшается, когда я замечаю, как в дверях смущенно замирает музыкант…
Глава 4
Ноги сами несут меня к новенькому музыканту, замершего в растерянности на пороге. Сквозь пьяную рябь в глазах, отмечаю смазанный след помады на его щеке, добрый и открытый взгляд пацана, прямиком в самое нутро, и в моей душе разрастается огромная черная дыра. Даже в таком состоянии, я привык четко контролировать ситуацию, и сейчас, пьяно глядя на него, я пытаюсь понять природу своих чувств. Этот пацан никто, и звать его никак, одно мое слово, жест, или взгляд и его даже никто не вспомнит. Он пыль под ногами таких, как я, но этот его взгляд, выворачивает мои внутренности на изнанку, словно огромный, охотничий тесак, растягивая их в разные стороны. Прямой, взгляд, без тени раболепия, или благодарности, за то, что он сюда вообще попал.
-Лохушка где? – Пьяно рычу, цепляясь мутным взглядом за его лицо. На нем и тени смущения, отчего градус моего внутреннего термостата стремительно ползет вверх.
-Ларина? – С нажимом произносит он, твердо глядя в глаза. – Понятия не имею. Она не собиралась сюда вообще.
-То есть? – Опешил я.
- То и есть. Анька совсем не такая.
-Все они не такие, – роняю, отводя взгляд.
-Не знаю, что ты задумал, но Аньке мозги не запудришь приглашением на подобное сборище.
-Подобное сборище? – Обвожу взглядом всех присутствующих. На столе пляшет Машка, соседка, студентка филфака, с голыми сиськами. В углу сосутся первокурсники, мой друг Васька, ужу во всю шарится в трусиках у жеманной Алисы, которая, к слову, тоже «не такая». И хоть сборище, как выразился музыкант, было то еще, но на него галопом прибежали даже «не такие», и стыдливо расставляют стройные ножки по темным углам его гостиной.
Музыкант, проследив за моим взглядом, тихо засмеялся.
- Ты – то че приперся? – Злобно рявкаю, впиваясь в него горящим взглядом.
-Лисов, отвали, –откуда – то нарисовалась Аллочка и повисла на мою руку, преградившую путь музыканту. Он и сюда припер свою гитару, замечаю вдруг я. – Сам просил его позвать, теперь набычился.
Убираю руку, пацан метнул в меня насмешливый взгляд, последовал за Алкой.
-Минуточку внимания, друзья, – Аллочка сделала знак диджею, Жоре, из 10 класса, и он убрал звук, все потянулись в центр, где уже успел устроиться музыкант со своей гитарой. – Сегодня у нас приглашен один гость, но, прежде чем, назвать его имя, я хочу кое – что прояснить. Каждый из вас наверняка хоть раз слышал про молодежную группу «SpeeKу»? Их хиты звучат даже за границей, – она смеется, а я вдруг понимаю, откуда бля* мне знакома эта слащавая морда музыканта. Группа, в которой он был гитаристом действительно очень популярная, у меня даже в плейлисте кое – какие их песни, с прискорбием вспоминаю я, и теперь мне понятен воинственный настрой пацана. Он мать, его еще та знаменитость. – Максим Николаев, псевдоним CeeraNyD, собственной персоной! – Продолжает Алка, и на музыканта обрушился шквал оваций. Он, мать его, слегка кивает головой, чуть поднял большой палец вверх, и все вокруг замолкают глядя, как он неспешно проверяет струны, будто касаясь их впервые. Поднимает на меня насмешливый взгляд, и мозг прошивает пониманием: он бросает мне вызов, бля, мне… Смотрю на него, а внутри все покрывается инеем, так бывает, когда мозг принимается за работу, просчитывая каждую деталь. Максим начинает петь, перебирая тонкими пальцами струны, а я могу думать только о том, как сломаю эти пальцы, вырву вместе с сухожилиями, чтобы он раз и навсегда перестал издавать такие звуки, и смотреть с превосходством на кого – либо.
Аня
Выходные пролетают в думах об Лисове, будь он неладен. Представляла себе его лицо, когда он поймет, что я не приду, и гадала, что он чувствовал в тот момент. Меня словно на медленном костре поджаривали, лицо адски пылало, все тело била мелкая дрожь. И хоть разум отчаянно кричал о благоразумии, сердце с ним было категорически не согласно.