-Слушай, сядь а? Обещаю, я не наброшусь на несчастную и святую Анну. – Я все же опускаюсь рядом с ним. Плед был маленьким и держаться подальше не представлялось возможным. – Так разговаривать удобней, правда? Я недавно поругался с отцом. – Продолжил он, а у меня перехватило дыхание. – Он уверенно утверждал, что у меня напрочь отсутствует способность дружить, и заводить друзей. Сказал, что и друга – то у меня нет. А я всю жизнь считал Ваську другом. Но потом поразмыслил над его словами, и понял, что он прав. Всем что – то да нужно от меня. Денег, мое влияние на общественность, связи отца опять же. Изначально, давным давно, я так и начинал приятельские отношения, на взаимовыгодных условиях, а потом как – то подзабыл. И понял, что и Васька – то уже давно не тот, а я почему – то видел в нем друга, хотя он таковым уже давно не является… А у меня большое будущее, и мне просто необходимо научиться если и не дружить, то находить контакт с людьми разных кругов, и научиться располагать их к себе.
-А от меня что ты хочешь? – Прозвучало раздражительно и с обидой. В душе засвербело от обиды, хотя он называл вещи своими именами, мы в общем – то из разных кругов, с этим ничего не поделаешь, куда глупее это отрицать.
-Главное, что ты от меня ничего не хочешь. Вон, даже на тусовку не пришла, а я, между прочим, для тебя старался. Тебе по фигу чье – то мнение. Значит, ты не продашь за грош. - Сделал заключение он, помолчал, а потом добавил.
- Скажи, я могу быть другом, настоящим, кому - либо, ну например, тебе? Надо же с кого – то начинать. – Впился в меня взглядом, от которого все внутри стянулось в узел. Смотрел так, будто проверял, как я отношусь к его словам.
-Почем мне знать, - роняю я, отводя взгляд. - Мы второй раз общаемся с тобой. Уж не это ли твоя просьба? И какая это по - твоему дружба, если мы заранее условились о ней? – Перспектива дружить с Лисовым оглушила меня растерянностью и обидой. Внутренний спор, который происходил во мне, обескураживал, обнажал мое истинное отношение к нему, в котором я боялась признаться даже себе.
-Мы весь год учимся вместе, разве тебе нечего сказать обо мне?
- Конечно же есть, -улыбнулась я, - ты напыщенный индюк, зазнайка, беспринципный…
-Так стоп, - его рука мягко опустилась на мои губы, а взгляд подозрительно потемнел. Я с трудом сдержала дрожь. - Я не совсем это хотел услышать от тебя. Не очень приятно, знаешь ли, слышать про себя такое.
-Но ведь это правда. Ты третировал меня мнего месяцев, издевался надо мною.
-Нет, Анечка, если ты потрудишься вспомнить, я ни разу тебя не третировал, просто не обращал внимания, а это разные вещи.
Я запнулась, пытаясь припомнить хоть одну его издевку, но не смогла.
-Никогда не поздно встать на путь исправления. – Загадочно изрек он, порядком меня разозлив.
- Там, где ты будешь вращаться дружбы быть не может, и мне с трудом вериться, что тебе это очень нужно. Ты врешь, тебе вообще никто не нужен, - выдохнула, хватая яблоко, чтобы скрыть дрожащие пальцы. Отвожу взгляд на черную глядь озера, и мне подумалось, что оно, как бездна. Даже не отражает ничего вокруг. Только черное пятно среди просыпающейся зелени. Темная клякса, такая же, как и в моей душе.
Конечно, глупо надеяться, что я смогу заинтересовать такого как Лисов, а если и смогу так смеха ради, как Вера Синицина, на разок, максимум на два. Поэтому, Анечка - Лохушка соберись уже, и не будь тряпкой под ногами у Лисова.
-И снова плюсик за наблюдательность, Анька. Среди моего окружения так точно. Когда тебе смотрят в рот, и соглашаются во всем это очень раздражает. А я тоже бываю не прав, или же мне тоже нужно чье – то мнение со стороны. А так я как – будто сам с собой все время. Жопу норовят лизать абсолютно все. И поэтому я постоянно срываюсь на них. Ты же – другое дело. Мне очень хочется понять таких как ты. И когда я пойду баллотироваться в мэрию, мне это очень пригодиться, идет? – Он протянул руку, и замер с ней, глядя мне в глаза нечитаемым взглядом. С трудом собрав выдержку в кулак я протянула руку, и он коснулся моей вспотевшей ладони. Меня словно обожгло, и я быстро отдернула руку, боясь, что он почувствует, и будет знать, что меня развезло даже раньше, чем он приступил к военным действиям. Вернее, затевать их, по всей видимости, в его планы даже не входило. От этого стало еще горше.