- Да? А я думаю, чего она храпит и пялится на нас, - повеселел домовой, и даже показал ей язык. Но затем вновь стал серьезным. – Барин. Говорю тебе, они осознанно нас презирают. Еще и тарабарщину в голове какую-то произносят.
- Стало быть, мысли ты их не понимаешь, хоть и слышишь? – спросила Аля, присоединяясь к разговору.
- Твоя правда, барыня, - ухнул Нафаня, поежившись под взглядом пожилого китайца. – У, малина. Ненавистный, как барин, когда я у него сигареты дорогие взял покурить.
- Не взял покурить, а украл и скурил, возомнив себя августейшим монархом, - буркнул я. Нафаня в долгу не остался и ущипнул меня за ухо, обозвав гадким и жадным. – Наша остановка следующая, если я правильно расслышал.
- Наконец-то, - облегченно произнесла молчавшая до этого Чуча. – Лучше свежий воздух, чем эгоистичный оглоед, думающий, что все вертится вокруг него.
- Тю, бисова баба обиделась, - радостно хихикнул Нафаня, спрыгивая с моего плеча. – Все еще злится, что мы к Джекману ее не поехали.
- Началось, - покачала головой Алина, увидев, как ее домовиха превращается в фурию, готовую вырвать наглому Нафанаилу язык и один глаз. Но я не обратил на это внимания. За окном раскинулась площадь Тяньаньмэнь, где рукой было подать до Запретного города.
Величественный дворец, состоящий из девяти тысяч девятисот девяноста девяти комнат, веками был резиденцией китайских императоров, императриц и членов их семей. За этими стенами творилась история великой державы, здесь принимались послы других стран и именно здесь хранились величайшие сокровища Китая. В древности, проникшему в Запретный город была уготована смертная казнь без надежды на прощение. Все по той причине, что император был подобен богам, и вторжение в его святая святых было сродни святотатству. И сейчас, ступая по плитам двора, я невольно ежился от осознания того факта, что прикасаюсь к истории. Даже Нафаню поразило это зрелище, и он чинно прошествовал внутрь под яростными лицами мраморных львов, только пару раз щелкнув своим фотоаппаратом, с которым после свадьбы не расставался вообще.
В Зале Верховной Гармонии я принялся рассказывать Алине все, что знал об этом месте. Мы не слушали экскурсовода и даже не смотрели за домовыми, которые вели себя довольно спокойно. Аля во все глаза наблюдала за убранством зала, а я, поддавшись порыву, рассказывал ей о том, что здесь происходило, и где сидел император. Но Алина, посмотрев в сторону императорского трона, тихо ойкнула, а спустя пару мгновений, к ней присоединился и я. На резном троне собственной персоной восседал Нафаня и царственно всех окидывал своим взглядом.
- Андриюшко, смотри. Я – Пу И. Подать мне шелков и нагих служанок, - вальяжно крикнул домовой, устраиваясь поудобнее на троне.
- А ну слезь, - прошипел я, в бессильном гневе воздев руки к резному потолку. – Это же памятник истории, а ты его своей задницей оскверняешь!
- Ну и что, - беззаботно ответил Нафаня, показав мне язык. – Я благородных кровей и мне позволительно.
- Если ты что-то сломаешь, я тебя прибью, потом закопаю, потом откопаю и опять прибью, - шипение плавно перешло в сипение, и ко мне на помощь бросилась Алина, которая тоже принялась уговаривать домового спуститься с трона. Но тот ехидно улыбался и показывал нам кукиши вперемешку с языком.
- Так, хватит, - устало буркнула Чуча и быстрее луча света, взлетела на постамент, после чего картинно влепила Нафане подзатыльник. – А ну вали отсюда, дегенератор мохнатый. Историю будешь калечить? Барина с барыней доводить? Они же нас больше не возьмут никуда!
- Иду, иду. Отстань, бисова баба. Уже и посидеть нельзя, - Нафаня нехотя слез с трона, потирая красное ухо. – Эта дерется, Андрейка шипит, как простуженный чайник, а Нафанюшка просто устал. О, а это кто?
- Простите. С вами все хорошо? – раздался рядом вопрос. Я повернул голову в сторону голоса и выдавил из себя глупую улыбку.
- Да, а почему вы спрашиваете? – на чистом английском спросил я молодого китайца в черных брюках и белой рубашке. На груди у него блестела металлическая табличка с именем «Томас».
- Странно себя ведете, - подозрительно ответил тот, окинув меня взглядом с ног до головы. – Шипите, бормочете что-то, трясетесь. Вам плохо? Могу проводить к доктору.
- Нет, спасибо. Все хорошо. Понимаете, я историк по образованию. Приехал из России, чтобы воочию увидеть этот памятник китайской культуры и немного не совладал с эмоциями. Похожее ощущение будет у человека, который встретит любимого актера или музыканта.