Под каждым словом мог бы подписаться Ильич, умевший по-настоящему ценить жизнь.
В британской столице он сразу же пытается участвовать в политическом движении, посещая митинги и демонстрации. Уже через несколько месяцев Ильич пробует организовать международный союз студентов. Это событие было сразу удостоено внимания полиции, которая заинтересовалась молодым иностранцем. Почувствовав неладное, он быстро исчез из ее поля зрения, однако в скором времени начал с нуля создавать ревмол Венесуэлы, который должен был иметь свои ячейки во всех странах Восточного блока. Куратором Ильича тогда стал полевой командир и революционер-боевик Хуан де Диос Монкада Видал, человек скрытный и не любящий шума.
Впрочем, из этого ничего получиться не могло: неожиданно в Лондон прилетел отец. Рамирес Навас отвез старшего и среднего сыновей в Париж, чтобы подготовить к поступлению в знаменитую Сорбонну… Все бы так и шло, если бы Ильич вдруг не заявил, что хочет ехать в Советский Союз. Сказать, что все были потрясены, — это ничего не сказать: Ильичу уже выписали стипендию в самом престижном учебном заведении мира — в Сорбонне, и тут он очертя голову едет на родину Великой Октябрьской социалистической революции.
Решение о создании в СССР интернационального Университета дружбы народов было требованием времени. Необходимо было оказать помощь странам, получившим свободу от колониальной зависимости в период 1950–1960-х годов. Одной из задач УДН стала подготовка высококвалифицированных кадров для стран Азии, Африки и Латинской Америки, воспитанных в идеалах интернационализма. Но не все измеряется политикой — все-таки основной целью университета было предоставить возможность получить высшее образование молодежи из малообеспеченных семей.
Прием студентов осуществлялся через общественные организации и правительственные учреждения, в последующем — через посольства и консульства СССР. И снова над нашей историей нависает зловещая тень КГБ; в разных иностранных биографиях Ильича указано, что его поступление в УДН выхлопотал сотрудник КГБ при советском посольстве в Лондоне. Якобы этот секретный сотрудник помог получить визу и достать билет в Советский Союз, несмотря на то что у юного венесуэльца не было даже гранта на обучение. Этим еще объясняется и вольготная, непринужденная жизнь студента в столице красной России.
На самом же деле в 1968 году 18-летний Ильич получил грант на обучение от Общества советско-венесуэльской дружбы, а деньги за билет он заплатил сам, выбрав для путешествия британские авиалинии. Наконец, сам он во время допроса рассмеялся следователю в лицо, когда тот с упорством пытался вменить ему вербовку КГБ в лондонском посольстве.
— Мне было всего 18 лет, — смеется Ильич. — Все было гораздо проще.
Многие молодые люди, среди которых были Ильич и Ленин, мечтали поехать в Москву, чтобы своими глазами увидеть могущественную империю Советов. Ильич вспоминает:
— Я прибыл в Москву в 1968 году, за несколько дней до своего дня рождения 12 октября. Мне вот-вот должно было исполниться 19 лет. Я поступил в Университет дружбы народов имени Патриса Лумумбы. То была пора революционного брожения: движения в поддержку Че Гевары, Мао, Вьетнама, антиколониальные, антисионистские и антиимпериалистические выступления, суровые кризисы биполярного равновесия, от которых выигрывали прежде всего простые люди, а также вспышки подрывной деятельности в странах «реального» социализма.
Я приехал в Москву молодым коммунистом и коммунистом же покинул ее 20 июля 1970 года. За это время я стал яснее понимать те внутренние противоречия, которые 20 годами позже привели к краху СССР и развалу социалистического лагеря — посмертному торжеству Лаврентия Берии…
О Михаиле Горбачеве справедливо говорят, что он отец гласности и перестройки. Обе эти меры были необходимы, чтобы довести до логического завершения культурное преобразование одряхлевшего «реального социализма». Однако при этом, к сожалению, забывают о том, что Горбачев был первым секретарем Ставропольского крайкома КПСС, то есть возглавлял русскую колониализацию Северного Кавказа. На этот пост его выдвинул Юрий Андропов, вернейший последователь Берии, не извращенец-психопат, а убежденный антикоммунист. Тот самый Андропов, который в 1956 году яростно воспротивился захвату власти в Венгрии Яношем Кадаром и его товарищами, истинными коммунистами, героями Сопротивления первому в истории фашистскому режиму.
Юрий Андропов регулярно ездил охотиться под Ессентуки. Останавливался он у отца Наташи Наймуншиной, актрисы, владеющей многими иностранными языками, моего хорошего друга. Наташа родилась в Берлине во время Великой Отечественной войны. Ее родители были заброшены в Германию в качестве разведчиков. Отец, Герой Советского Союза, всю войну прослужил офицером генштаба Третьего рейха. Летом 1969 года Наташа пригласила меня на каникулы в горы, на дачу, куда наезжали сливки советской партноменклатуры. Там я познакомился с Соней, своей первой большой любовью…