— Советы, Советы, — игриво шушукались у него за спиной революционные девицы.
— Человек Ленина, — говорили на ломаном арабском и тыкали пальцем мучачос.
— Человек Ленина, вы почти угадали, — улыбаясь, отвечал Ильич-Карлос, — но мой красный паспорт Венесуэлы, а не СССР, хотя от этого он не становится менее красным.
Известно, что Карлос проходил обучение в Джераше — городе, находящемся в 48 километрах от Аммана к северу. В Античности Джераш (Гераса) был развитым и оживленным торговым поселением, частью так называемого Декаполиса. Здесь родился знаменитый философ Никомах Герасский, а задолго до этого Иисус Христос изгонял здесь бесов, после чего вселил их в свиней. Уже с 1970 года этот город стал снова популярен, но уже по другой причине: тысячи революционных добровольцев следовали сюда, чтобы обучиться технике диверсий и саботажа.
В группе, в которую был определен Карлос, помимо него числилось еще 90 человек самых разных национальностей. Тут Ильич раскрыл свои таланты на полную катушку: он с головой погрузился в политические лекции и военное дело, не пропускал ни одного семинара и занятия по боевой подготовке. Как и в любом армейском обществе, там царила своя атмосфера с шутками, приколами и другими атрибутами солдатского быта. Например, добровольцу предлагалось встать в метре от взрыва пластиковой взрывчатки. Карлос не раз проходил это испытание. Дисциплинированность, упорство и энтузиазм выделили его из общей массы рекрутов. Однако все происходящее там не сильно впечатлило молодого революционера. Карлос разочарованно говорил, что все это было больше похоже на показуху, чем на реальную подготовку к партизанским акциям. Раздражения добавляли и европейские леваки, которые мало того, что были бог весть в какой физической форме, так и выглядели законченными инфантилами, как главный герой романа «Над пропастью во ржи».
— Там был беспорядок из-за последствий всей войны, — рассказал мне он. — Там было много организаций, которые не знали, как справляться, они даже думали, что я был русским, потому что я выгляжу европейцем и потому что у меня был красный паспорт, но это был венесуэльский, вы знаете? В любом случае, я пошел в этот тренировочный лагерь для иностранцев. Там была молодежь, которая была в отпуске. Большинство из них были хорошими людьми, удивительными людьми, пропалестинцами и все такое. Некоторые из иностранных девушек загорали с обнаженной грудью — это было совершенно безумно! Было не много военных вещей. Я был единственным, кто даже имел опыт в этом вопросе, и я был, может быть, и самым молодым, но они даже понятия не имели о взрывчатых веществах. Я стрелял лучше, чем сами палестинцы, — они были удивлены, что я очень хорошо стрелял из винтовок и пистолетов. Они были удивлены, знаете? Двадцатилетний венесуэлец, который хорошо стреляет, а затем я еще знал о взрывчатых веществах лучше инструктора, который у них был в тренировочном лагере.
В последний день курса, когда новобранцы готовились отбыть в Амман, инструкторы объявили учебную тревогу. Вот представьте: вовсю стучат пулеметы, лязгают затворы АК, крики, шум, воинственный вой, взрывы — Карлос лежал на походной кровати и неспешно покуривал сигару. Увидев эту картину, взбешенный инструктор взревел:
— На нас совершено нападение! Чего вы тут валяетесь? Не говорите, что не слышали стрельбу!
— Простите, но если бы это было нападение, то я бы лежал мертвый, а мою сигару докуривал бы кто-то другой, — устало махнул рукой Карлос.
Но поглядеть в лицо войне ему предстояло довольно скоро. В одно солнечное утро израильская авиация атаковала тренировочный лагерь палестинцев. В результате варварского налета погиб личный телохранитель Ясира Арафата и еще один представитель палестинского движения ФАТХ. После этого события Карлосу удалось встретиться с Абу Семиром, куратором иорданского сектора, который дал ему путевку в лагерь, где готовили палестинский спецназ. И снова Карлос становится отличником среди подготовленных бойцов — он лучший в деле минирования, стрельбы и тактики. Выходным экзаменом стала война, которую он так долго ждал.
Что представляло собой палестинское сообщество в Иордании? Фактически это было государство в государстве. Палестинские федаины, одних военных группировок которых насчитывалось свыше полусотни, сделали Западный берег реки Иордан своим плацдармом для ведения партизанской войны с Израилем. Конечно, это все не могло нравиться королю Хусейну, но Арафат не хотел и слушать об этом, напоминая ему про арабскую солидарность и… почти миллион беженцев, которых он может вооружить в случае сопротивления монарха.