– Понял, принял, осознал. Что сказали?
– Имя Прайс тебе известно?
Краски отхлынули от физиономии Фэласа.
– Известно. Помнишь, я рассказывал тебе о том, как Нука… Нукфал, то есть, провернул то дельце с Дайриксами?
Она кивнула, вспомнив его рассказ о похождении их банды в лучшие времена. Хитрость, которую использовал названый отец Брэя, и восхитила ее, и вызвала отвращение.
– Кажется, так звали того, кого мы засадили.
Алира тяжко вздохнула и села, даже не посмотрев на ничего не понимающего Лиама.
– Несколько лет назад его отпустили. Его обвинение посчитали ошибочным.
– Но… почему? – убивался Брэй. – Я могу представить, почему его дело пересмотрели, но как это связано со мной? Мне было тогда лет 10.
– Как мне сказали, он активно участвует в расследовании о побеге, – девушка смерила друга резким взглядом, – шайки преступников.
Ничуть не покраснев под ясным взором очей девочки, Фэлас спросил:
– Допустим. Но при чем тут пляж, на котором я живу?
– Этого я не знаю, но полагаю, при том, что не все полицейские оказались такими же тупыми, какими ты их считал.
Он вместо ответа пожал плечами, как бы говоря: "Это мы еще посмотрим".
– Ты понимаешь, во что ты влип? Тебя найдут, Брэй, вместе с твоими дружками, и посадят.
– Нельзя быть такой пессимистичной, девочка. К тому же, мне кажется, они сами не ожидали найти меня там.
– Где ты был, когда они приехали?
– В лесу.
– Где в лесу?? – искренне стараясь не запульнуть в него пультом, уточнила Алира.
– 5 градус 6 минута северной широты, 2 градус 1 минута восточной долготы, – ляпнул от балды Брэй.
Предмет диванного интерьера таки полетел в географа, но из милосердия это была подушка.
– Если тебя поймают, я буду счастлива.
Подложив подушку под голову, он примирительно улыбнулся.
– Ну девочка, ну не обижайся. На ущербных не обижаются. Или мне теперь называть тебя по имени-отчеству?
– Ответь на вопрос.
Впервые обратив внимание на синяки под глазами у девочки, Фэлас прищурил левый глаз.
– Метрах в ста к северу от моего дома.
– И что было потом?
– Ну, иду я, значит, иду. Тут – слышу звук колес где-то в правой стороне. И… я пошел туда.
– Зачем?
– Я думал, это ты, – честно сознался Брэй.
Алира промолчала, сделав ему знак продолжать.
– Я вышел к ним.
Алира застонала и закрыла лицо руками.
– Они тебя видели?
– Да-а…
– Лицо у тебя было открыто?
– Да…
Вторая подушка, сделав изящный воздушный пируэт, приземлилась на свою сестру, которой вовремя прикрылся Брэй.
– Ну прости, я не знал.
– Ладно. Что будем делать?
– Объясните вы мне, что происходит, или нет? – спросил, потеряв терпение, Лиам.
Его невеста с раздражением взглянула на него.
– Я же тебе рассказывала. Неужто забыл?
– Нет, но я все равно решительно ничего не понимаю.
– Четыре месяца назад этот укурыш устроил шайке преступников побег. Его засекли на камере. Это ты можешь и без меня вспомнить. А 16 лет назад эта самая шайка подставила одного человека. Ему удалось убедить судью пересмотреть свое дело. Теперь, когда всплыло дело о взломе тюрьмы, они сопоставили его показания и запись на камере, и каким-то образом вышли на пляж. Теперь он тут. Схему нарисовать?
Брэй аж почувствовал обиду покрасневшего как рак Лиама.
– Упустили? – проревел шеф полиции, ударив кулаком по столу. – Как всегда. Вам хоть реактивный самолет дай, все равно не догоните.
Кэп был в ярости. И, если честно, у него были на то причины. Преступник, которого они искали уже чуть ли не полгода, на своих двоих (!) умудрился ускакать от полиции.
– Но Джо… – попытался оправдаться один из желторотиков.
– Отставить! – гаркнул Джо и устало плюхнулся в кресло. Уже без малого 20 лет он служит в полиции. Точнее, нет, не в полиции. На его глазах власть изменилась. Название изменилось, а принцип – нет. Кроме того, что ему торжественно вручили в постоянное пользование армию “швартовой” команды, обученной по-новому. Его уже матерые коллеги рассеялись по более важным заданиям. А его подопечным всего лишь велели прочесать тер-рию.
Джо побарабанил пальцами по столу и услышал стук металла о дерево. Рассеянно бросив взгляд на скромное кольцо, подумал, что надо не забыть купить чего-нибудь к чаю, как жена просила. Мысль о ней спасла двух птенчиков в форме перед ним. Не были готовы, и ладно.
Тут в дверь постучали.
– Войдите.
Петли скрипнули и в кабинет вошли. Джо поднял голубые глаза на помилованного.
Прайс был мужчина средних лет, невысокого роста, худой и со впалыми щеками. Как человек приличного достатка, ничего не выдавало в нем "посидельца": аккуратный костюм, блестящие туфли, и т.п. Ничего, кроме затравленного, полного боли взгляда пепельно-серых глаз.