Из наградного представления сержанта Дубового Владимира Маркияновича, командира отделения 8 гв. осб 13 гв. СД к правительственной награде Орден Ленина: При защите г. Сталинграда сержант Дубовой Владимир Маркиянович проявил геройство и храбрость. Вклинившись в нашу оборону противник 15.09.42 г. занял в районе Соляной пристани ряд домов, в частности дом Госбанка на командной высоте. Укрепившись в этом доме, противник беспрестанно из него обстреливал линию обороны наших войск и переправу на Волге. миномётным и пулемётным огнём. Перед сержантом Дубовым Владимиром Маркияновичем и возглавлявшейся им группой сапёр была поставлена задача под сильным огнём противника подползти к дому Госбанка, неся на себе каждый по 25 кг взрывчатки и взорвать основную часть здания. Несмотря на ожесточённый огонь со стороны противника, в ночь на 19.09.42 г. он образцово выполнил боевое задание. Сержант Дубовой всё время шёл впереди группы и увлекал за собой всех бойцов. Уже после взрыва т. Дубовой по собственной инициативе бросился к дому с лозунгом «вперёд», увлекая за собой стрелковое подразделение и автоматчиков на штурм здания. Дом Госбанка в эту ночь был занят нашими частями.
Командир 8 гв. осб гв. майор Горлов
23 сентября 1942 г.
ВРИО Комиссара 8 гв. осб гв. ст. политрук Лезман
Командир 13 гв. СД генерал Родимцев и комиссар дивизии старший батальонный комиссар Вавилов понизили уровень награды до ордена Красного Знамени.
Командующий 62-й армией генерал Чуйков и член Военного совета армии дивизионный комиссар Гуров в свою очередь понизили уровень награды до ордена Красной Звезды.
Приказом Военного совета Сталинградского фронта № 102/н от 4.12.1942 г. гв. сержант Дубовой В.М. (1908 г.р.) был награждён орденом "Красная Звезда". Такую же награду по данному Приказу получил и гв. мл. с-т Бугаев И.А. (1923 г.р.), командир отделения 8 гв. осб, за выполнение этого же боевого задания.
Ожесточённый характер и кровавость боёв, которые вела дивизия Родимцева в конце сентября 1942 года нашли отражение даже в «сухих» сводках Генштаба.
ВЫПИСКИ ИЗ ОПЕРАТИВНЫХ СВОДОК ГЕНЕРАЛЬНОГО ШТАБА КРАСНОЙ АРМИИ
20 сентября 1942 г. 13 гв. сд вела тяжёлые уличные бои в центре города. Дивизия понесла большие потери.
21 сентября 1942 г. 13 гв. сд к 12.00 20.09 в центе города отбила атаку силою до полка пехоты и продолжала вести тяжёлые бои, неся при этом большие потери. (К 21 сентября силы 13 гв. сд. были на исходе, полки по численности активных штыков стали равны батальонам. В 42-м полку из трёх батальонов остался один. Дивизия была прижата к Волге, командный пункт оказался в считанных метрах от немецких позиций. По всему рубежу шёл огневой бой, противник заметно оживился и боеприпасов не жалел. Связи с первым батальоном в районе центрального вокзала не было, улицы Киевская и Курская вновь оказались под контролем противника.)
21 сентября дивизия получила первое пополнение — 900 бойцов. А уже утром 22 сентября им пришлось вступить в схватку с врагом, наши потери в которой стали самыми кровавыми за всё время боёв гвардейцев в Сталинграде.
Сентябрьские дни 42-го года были наиболее напряжёнными в боевой летописи 13-й гвардейской дивизии. Прижатые к Волге, отрезанные от своих, гвардейцы отчаянно сражались в безнадёжной на первый взгляд обстановке. Они стояли насмерть!
"Они стояли насмерть!" — эти, бесспорно, верные слова оценки подвигов наших солдат и офицеров в годы Великой Отечественной войны многие десятилетия их тысячекратного повторения в различных торжественных ипостасях, как мне кажется, притупили в сознании невоенных поколений, и особенно современной молодёжи, их (этих слов) изначальный нравственный смысл и суровое звучание. А там, на сталинградском берегу, и тогда, в схватках с врагом, стоять насмерть было не патетической фразой, а по-солдатски безропотным приятием своей фронтовой судьбы.
Прочувствовать это можно, прочтя одно из боевых донесений ротных командиров своему комбату, которое в порядке исключения было полностью приведено в Журнале боевых действий дивизии. (Верное доказательство того, что этот журнал писался не только штабистами, но и политработниками.) Потом во многих послевоенных публицистических и научных изданиях это донесение цитировали целиков как пример стойкости советских воинов, правда, заменяя в нём всего одно слово. Считаю, что делалось это зря, поэтому привожу здесь текст донесения без эвфемистической правки.