Его глаза бешено метались от одного к другому.
— Его светлость сказал, что сначала я должен предупредить его.
— В этом нет необходимости, Смит. Вы прекрасно справились со своей работой. Ваша мать, должно быть, очень гордится вами.
Она без колебаний двинулась вперед, снова заставив его отступить, чтобы не прикасаться к ней. Когда она протянула руку, он отскочил в сторону, открывая ручку, за которую она ухватилась.
— Мой муж учит меня самостоятельно открывать двери, — сказала она дворецкому. — Это очень раскрепощает.
И, наслаждаясь смешком за спиной, она толкнула дверь в библиотеку лорда Болдервуда и вошла внутрь.
ДЖОШУА ДАЛ ЧАЕВЫЕ незадачливому дворецкому и направился вслед за Кассандрой, желая узнать, что она придумает дальше.
— Гарри, — тепло произнесла Кассандра, как будто была рада его видеть. Джошуа посмотрел ей в спину. Это было уже чересчур.
Или, может быть, она была рада его видеть.
Болдервуд вскочил на ноги.
— Кассандра! И… — Лицо Болдервуда вытянулось, когда он увидел Джошуа.
— Что ты здесь делаешь?
— Я удивлен, что ты спрашиваешь об этом, наглый щенок. — Джошуа неторопливо прошел на середину комнаты, наслаждаясь ощущением присутствия жены рядом с собой. Он привык сражаться в одиночку, и ему было приятно иметь союзника.
— Ты, кажется, позволяешь себе вольности с моим именем, ставя его на юридических документах и так далее.
— Джошуа. Пожалуйста, держи себя в руках.
Она была восхитительна, когда становилась строгой, а он мог быть абсурдным. Он начинал получать удовольствие от ее придирок. И он подозревал, что она втайне наслаждается его поддразниваниями.
— Что? Ты сказала, что я не должен называть его козлом. Ты не говорила, что я не могу называть его собакой.
— Пожалуйста, воздержись от каких-либо сравнений с животными.
В ее глазах блеснуло озорство.
— Человек с твоими талантами может найти прозвища и получше.
— Я не хотел расстраивать твои нежные ушки.
— О, теперь ты беспокоишься о моих нежных ушках.
Она повернулась к Болдервуду.
— Мы пришли, чтобы разобраться с этой чепухой, Гарри.
Болдервуд посмотрел прямо на Джошуа.
— Ты вмешиваешь в это свою жену? Какой мужчина станет прятаться за юбками своей жены?
— Но это такие красивые юбки. — Он улыбнулся ей. — Хотя обычно я предпочитаю прятаться под ними.
Она положила руку ему на грудь, не сводя с него глаз.
— Веди себя прилично, дорогой.
Дорогой? А, это игра ради Болдервуда. Ради Гарри.
— Все, что угодно, для тебя, мой маленький пупсик, — сказал он.
Повинуясь внезапному порыву, он провел костяшками пальцев по ее подбородку. Ее глаза слегка потемнели; возможно, в конце концов, она все таки желает его.
Где-то рядом прочистил горло мужчина, и они отпрянули друг от друга.
— А, Болдервуд, и ты здесь? — сказал Джошуа. — Я и забыл о тебе.
— Мы в моей библиотеке, — возмущенно сказал Болдервуд. — Конечно же, я здесь.
— О тебе так легко забыть. Просто моя жена такая очаровательная.
— Да, я помню.
За эту ухмылку парень скоро получит по морде, несмотря на запрет Кассандры. Эти двое, вероятно, когда-то целовались. А может, и не только целовались. Не то чтобы Джошуа ревновал, потому что он никак не мог ревновать к такому безвкусному идиоту, как Болдервуд. Просто Кассандра, похоже, считала, что Болдервуд — это то, каким должен быть джентльмен, и, если Джошуа поцелует ее как следует, она быстро изменит свое мнение об этом. Но он не собирался целовать ее. Если он начнет целовать свою очаровательную жену, весь мир может рухнуть.
— Гарри, ты откажешься от этого иска. Мы все знаем, что это нелепо.
Болдервуд поднял со стола расписную эмалевую табакерку и взял себе щепотку табака. Он понюхал табак, но Джошуа не предложил.
— Я не могу этого сделать, Кассандра, — сказал он. — Справедливость должна восторжествовать.
— В какие бы финансовые затруднения вы ни вляпались, вы не должны решать их такой отвратительной ложью.
Болдервуд закрыл табакерку и начал внимательно ее изучать. На каждой стороне были изображены обнаженные мужчины и женщины, делающие то, что у них получалось лучше всего. Кассандра, должно быть, обратила внимание на эротические рисунки, но решила проигнорировать их оскорбительный вид. Джошуа подавил желание засунуть табакерку в глотку наглому хлыщу. Он был почти уверен, что Кассандра станет возражать против этого.