Реабилитация приватности и сдержанности, отторжение трескучести и пафосности после четырех десятилетий «взвейся-развейся» — вот что такое был Булат Окуджава для поколения моих родителей. А для меня, студента тухлых семидесятых, примером того, что и в Советском Союзе можно быть «дворянином с арбатского двора», который ни во что не вляпается и никогда себе не изменит.
Сегодня слушаем песни Булата Окуджавы и читаем или перечитываем прекрасный роман «Путешествие дилетантов». Он именно об этом: о тихом достоинстве частной жизни, которое в России так часто находится под ударом.
Вчера мы вздыхали по приватности, а сегодня отдаем дань другому замечательному феномену — домашности, которая в России тоже часто подвергалась атаке со стороны кипучего государства. Семейный уют и милые радости стола — эти естественные, человеческие атрибуты счастливой повседневности — снова и снова оказывались малодоступной роскошью, а то и подвергались осуждению как постыдная приземленность, «мещанство».
10 мая 1831 года родилась вдохновенная и незабвенная поэтесса бытового благополучия графиня Молоховец, автор великой книги «Подарок молодым хозяйкам, или Средство к уменьшению расходов в домашнем хозяйстве» (1861), до революции имевшейся у всякой мало-мальски приличной хозяйки. Елена Ивановна была никакая не графиня (это тогдашние маркетологи придумали для пущей солидности), а просто талантливый шеф-практик, обладавший невероятной кулинарной изобретательностью и работоспособностью. В последних изданиях знаменитой книги содержалось четыре с половиной тысячи рецептов «всевозможных кушаний» и советов по «обхождению с разнообразною провизией».
Помню, как в советские времена трудностей с разнообразием провизии, истрепанный экземпляр дореволюционной книжки мы со смехом зачитывали вслух, что в отличие от «господского стола» для «людей», то есть прислуги, достаточно делать щи из «передней лопатки или грудинки», при том что в магазинах ни того, ни другого достать было нельзя.
Само имя «Молоховец» вызывало у хомо советикуса какие-то фантомные боли. Ее полагалось презирать. Даже у замечательного поэта Арсения Тарковского есть раздраженное, очень слабое стихотворение:
Ах, Арсений Александрович, она осталась в том хрупком мире, по которому вы тосковали всю свою жизнь.
Умерла Елена Ивановна в декабре 1918 года, в Петрограде, от сердечного паралича — когда хрупкий мир домашности вдребезги разрушился.
За нормальность! За графиню Молоховец! Обязательно приготовьте сегодня что-нибудь по ее рецепту.
Мне ужасно не нравится, когда сносят памятники или когда к ним проявляют неуважение. Памятник — от слова «память». Она бывает хорошая, бывает плохая, и никакую, даже ужасную, вычеркивать ни в коем случае нельзя. Прямо по башке бы давал за неуважение к памятникам.
11 мая — дата, которая напоминает нам о том, как можно получить по башке за непочтение к памятникам. В 1891 году в этот день произошел так называемый «Оцу-дзикэн», «Инцидент в Оцу».
Юный цесаревич Николай, наследник российского престола, совершая большое «восточное путешествие» добрался до Японии. Посещал разные достопримечательные места, более всего интересуясь гейшами. Сделал себе цветную татуировку: черного дракона с красным брюхом и желтыми рогами. Катался на рикшах.
Во время одной такой прогулки, в городке Оцу, на туриста вдруг накинулся полицейский из оцепления и стукнул его саблей по голове.
У Николая потом останется девятисантиметровый шрам на макушке и стойкая неприязнь к Японии, которая приведет к войне.
Было высказано множество версий, почему японец попытался убить русского принца — в основном политических. А на самом деле Сандзо Цуда, отпрыск самурайского рода, с детства приученный чтить память предков и в особенности памятники, ужасно оскорбился, что иностранец не проявил никакого почтения к мемориалу героям войны, мимо которого следовал кортеж. С японской точки зрения это было невероятным хамством.
Уважайте памятники. Даже если они вам не нравятся или абсолютно неинтересны. Кто непочтителен к прошлому, рискует получить от жизни по башке.