Кто-то стал ногой на мой живот, нож вонзился в мою руку, веревка, связывающая запястья – лопнула.
Мой кокон стал вдруг свободнее, разрезали веревку, и небрежно ее сорвали.
Руки свободны! Мертвой хваткой сжала нож.
Сквозь кокон глухо раздавались голоса, иногда смех.
Меня больно ткнули в бок.
Кокон начал медленно разворачиваться.
Нож вселял надежду на спасение.
Я ощутила свежий прохладный воздух, мотнула головой, оставляя мешок в ковре. Догадалась, что сейчас встречу человека, который велел похитить меня. Кому это могло понадобиться?
Наконец, ковер распахнулся. Я выкатилась прямо к ногам высокого, черноволосого горца. Его ноги, прямо перед моим лицом, оказались обутыми в сапоги из невероятно мягкой кожи.
Я сорвала с лица кляп.
Горец смотрел на меня и улыбался.
- Ну же сударыня, - произнес без акцента, на чистом русском, - поднимайтесь, будем знакомиться.
С этими словами он схватил меня за предплечье, и попытался поднять. Я изобразила слабость, заставив тем самым горца приложить максимум усилий. Его увлеченность моим спасением дала мне время собраться с духом и приставить нож к его горлу.
Он удивленно вскинул голову, и взглянул мне в глаза испод длинных черных ресниц.
Сзади услышала возню, но отступать было не куда.
- Спокойно, Рашид, - произнес горец кому-то, не сводя с меня глаз, - давайте барышня. Перережьте мне горло, и вы свободны. Клянусь, никто из моих людей не тронет вас.
Мои руки, залитые собственной кровью, с множеством порезов слегка скользили, но я не дрожала.
- Бросьте, сударь, - неожиданно спокойно сказала я, - даже ребенок знает на сколько мстительны жители этих мест…
- Тогда зачем это оружие, если вы не собираетесь меня убивать?
- Я требую, что бы вы отвезли меня обратно.
- Это не возможно, - улыбнулся он мне, - ну давайте, сударыня, не тяните. Я смерти не боюсь, так что можете смело… - с этими словами его рука скользнула по моей спине, все выше и выше, вот его пальцы коснулись волос.
Я понимала, что все глупо и зря. Я ни за что не смогу перерезать ему горло, и от своего бессилия хотелось взвыть.
Он больно дернул мои волосы, голова резко откинулась, он выхватил нож Кирилла.
Горец тихо засмеялся, и, ухватив мои спутанные волосы покрепче, еще сильнее запрокинул мою голову. Моя шея, словно деликатес на блюдце, была подана ему.
Холодное лезвие ножа коснулось моей кожи.
- У вас такая нежная кожа, - сказал горец, и коснулся моей шеи горячими губами, затем скользнул лезвием.
Я зажмурила глаза. Сейчас он чуть-чуть нажмет, и моя кровь брызнет фонтаном, зальет комнату и всех бандитов. А красивый горец будет победоносно вопить, хватая ртом алую струю, словно вампир… меня убьют, как того барана…
- У вас светлые волосы, идеальная осанка и фигура, - говорил он, - полная грудь, крутые бедра…
Называя каждую часть моего тела, он исследовал ее ножом, едва не царапая.
- И что вы делаете в этих диких краях?
Он уткнулся лицом в изгиб моей шеи, и сладостно вдохнул.
Я стояла, не в силах пошевелиться от ужаса, что охватил меня. Ноги дрожали, руки онемели.
Нож стал оставлять тонкую дорожку царапин на моем теле, легко пропарывая одежду. Та, лохмотьями опадала на пол, к моим ногам.
От полной наготы меня спасало белье, да нижняя рубашка, что держалась на одной бретельке…
- Прежде чем пускать в ход нож, - говорил горец, - убедитесь, что можете довести дело до конца.
Он вернул нож к моему горлу.
- Как думаешь, что я сейчас сделаю?
Я сглотнула, вдохнула, выдохнула и ответила:
- Отпустите меня.
Горец удивленно вскинул брови.
- Почему вы так решили?
- Вы наверняка, не малую сумму заплатили, чтобы меня сюда привезли. Вы меня убьете? Очень не разумно, сударь…
Он расхохотался так неожиданно, что я вздрогнула.
- Надеюсь, мои затраты окупятся, - он грубо оттолкнул меня от себя, повернулся к немому наблюдателю – Рашиду, и принялся что-то внятно растолковывать на своем наречии.
Я подняла и прижала к себе остатки своей одежды.
Рашид шагнул ко мне, когда горец закончил. Я попятилась. Тот лишь усмехнулся, довольно проворно поймал меня, перекинул через плечо, и понес верх по лестнице.
Ногой распахнул одну из дверей на третьем этаже, и небрежно швырнул меня на кровать, что стояла на возвышении. Я испуганно зажмурилась, ожидая насилия.
Но услышала только звук захлопывающейся двери. Щелкнул замок, загремел засов.