Он долго бродил по городу. Как ему не хватало сейчас отца, чтобы все с ним обсудить... В вопросах этики отец был для него непререкаемым авторитетом. А это был вопрос этики. Несмотря на уверенность, что его попытка отразить нападение Мура была не злонамеренной, а всего лишь интуитивным рефлексом, Билл все равно никак не мог избавиться от чувства вины.
В пять часов он уже шагал по дороге к госпиталю и, закрыв глаза, как в детстве, бормотал: «Господи, помоги ему!»
Женщина в справочном бюро разглядывала его с любопытством.
—Доктор Мэрфи здесь, он пришел с полчаса назад, — сказала она. — Поднимитесь на четвертый этаж и поищите его там. Дежурная сестра вам покажет.
В длинном тихом коридоре, стены которого были покрыты белым кафелем, царила тишина. Пожилая сестра вкатила в лифт коляску, на которой лежала женщина с изможденным лицом, с разметавшимися по подушке волосами, и Билл снова встревожился.
На четвертом этаже у стола, за которым работали две или три медицинские сестры, он спросил, где может увидеть доктора Мэрфи.
—Он сейчас занят, — услышал в ответ Билл. — В конце коридора комната для посетителей, подождите там. Доктор подойдет, как только освободится.
На цыпочках, стараясь не топать каблуками, Билл шел по коридору мимо многочисленных дверей. «За какой-то из них лежит Бенни», — подумал он.
Комната для посетителей была обставлена стульями и невысокими столиками. Спиной к Биллу у окна стояли двое мужчин. Оба курили. Когда он вошел, они обернулись, и Билл узнал ту пару, которую он встретил в воскресенье в холле отеля вместе с Муром.
—А! Юноша из Виннипега! — воскликнул один из них.
Билл нахмурился и хотел было повернуться и уйти, но второй загородил ему дорогу.
— Послушай! — сказал он.
Билл остановился.
Находясь рядом, оба парня чем-то напоминали друг друга, разве что один был немного повыше.
—Мы хотели встретиться с тобой в отеле, — сказал тот, что повыше. — А встретились тут.
Его тон показался Биллу угрожающим.
—Скажи, то, что произошло на катке, было случайностью? — спросил другой.
Билл кивнул.
Ему показался знакомым его голос, и он сразу вспомнил ночной разговор по телефону. Тот, что пониже, был Том Амадио.
Так мы и думали. Просто в голову не могло прийти, чтобы такой парень, как ты, мог это сделать нарочно.
А зачем вы хотели встретиться со мной? — не скрывая любопытства, поинтересовался Билл.
Мы подумали, что, может быть, ты нас неверно понял, — сказал Амадио. — И решили, что, раз мы друзья Бенни, значит, можем быть и твоими друзьями.
Моими друзьями? — сбитый с толку, переспросил Билл.
Мы знакомы со многими хоккеистами, — произнес высокий.
Факт, — подтвердил Том. — Не только из «Листьев», но и из других команд Лиги, не говоря уже о юниорах. И всегда помогали им чем могли. Прошлой весной после окончания сезона несколько ребят гостили у нас во Флориде, недалеко от Дэйтона... Понял?
Позади послышались шаги. Билл увидел, как изменилось выражение лиц у его собеседников. Они все еще улыбались, но уже несколько настороженно. Билл обернулся. В дверях стоял доктор Мэрфи.
—Зачем ты здесь? — резко спросил он Билла.
—Я пришел узнать, как себя чувствует Бенни... Доктор окинул взглядом Амадио и его друга и снова посмотрел на Билла.
Без перемен. Операция прошла, как мы надеемся, удачно, но в сознание он еще не пришел. Возвращайся в отель и держись подальше от этой парочки. Они на три четверти виновны во всех бедах Мура.
Вы так хорошо осведомлены, доктор? — саркастически произнес Амадио, пыхнув сигарой.
Я осведомлен несколько больше, чем вы думаете, — отозвался доктор. — Могу предупредить вас, что Покеси Уорес тоже знает больше, чем вы предполагаете. А Бенни Мура он еще два дня назад предупредил в отношении вас.
Билл пытался разобраться, в чем тут дело.
Предупредили относительно их? — спросил он. — Но три дня назад Бенни сам сказал мне, что порвет с ними.
Что ж, я скажу тебе, — не отводя взгляда от двух приятелей, продолжал доктор. — Когда Уорес разговаривал по телефону с президентом НХЛ, желая получить для Бенни разрешение играть в товарищеских матчах, то президент просил строго предупредить Мура относительно его знакомых...
Билл взглянул на Амадио. Оба приятеля были явно растеряны.
Стало известно, что прошлой весной они сняли дом во Флориде и пригласили туда несколько молодых игроков, — продолжал доктор. — Один из которых сообщил, что они занимаются тем, что принимают ставки на результаты игр, добывая для этого различную информацию...
Ну и что? — с наглым видом заявил Амадио. — Мы обыкновенные болельщики! А кто не ставит время от времени на ту или иную команду?..
Прекратим этот разговор, — отрезал доктор. — Теперь их имена будут сообщены всем клубам, входящим в НХЛ, а все игроки — предупреждены, что всякое общение с ними впредь будет рассматриваться руководством Лиги как нежелательное и подозрительное...
Оба приятеля обменялись взглядами. Амадио хотел было что-то возразить, но передумал:
Мы пришли справиться о здоровье Мура...
До свидания, — сказал доктор, явно не желая продолжать разговор.
Оба деятеля ретировались.
Что они тебе говорили? — спросил доктор, когда они остались одни.
Предлагали дружить с ними, — ответил Билл. — Говорили, что у них есть дом во Флориде и много друзей в разных командах Лиги.
Которые теперь отвернутся от них, — заключил доктор. Он улыбнулся, положил руку на плечо Билла и повел его по коридору. — Ничего, урок пойдет тебе на пользу.
Можно мне пойти и повидать Мура? — неожиданно спросил Билл.
Доктор покачал головой.
— Он все еще не пришел в сознание. Твое посещение ничего не даст ни ему, ни тебе.
Глава 19
Джим Бэтт ожидал Билла в холле, удобно устроившись в кресле. Дневные выпуски газет уже вышли. В них довольно подробно описывался, с прикрасами конечно, происшедший вчера вечером инцидент.
«Никто с определенностью не может утверждать, что же произошлр на самом деле, пока сам Мур не будет в состоянии поведать об этом», — писала одна газета. В сообщении из Монреаля говорилось, что президент Лиги намерен предпринять расследование, когда получит подробный отчет от арбитра матча.
—Пошли есть, — позвал Бэтт.
—Не знаю, как я смогу есть, — сумрачно отозвался Билл.
—Возьмешь ложку, наберешь в нее суп, затем поднесешь ложку ко рту, откроешь рот и...
—Ну тебя! — отмахнулся Билл. — Хватит!
Когда они вошли в столовую, там уже было полно хоккеистов. Билл и Джим встали в очередь к буфетной стойке. Холодное мясо, горячие блюда, салаты. Одна из буфетчиц взяла у Билла тарелку и принялась наполнять ее, не переставая повторять:
—Боже, какое несчастье с этим милым мистером Муром...
Вторая буфетчица, раскладывая салаты, чуть не выронила из рук блюдо.
—Этот милый мистер Мур!.. — с иронией воскликнула она. — Два дня назад вы отзывались о нем по-другому, когда он уронил на вас пирог!
Лицо буфетчицы скривилось от удивления.
—Так это тот самый? — воскликнула она. — Я ведь и не знала, что это он, просто услышала, что мистер Мур получил тяжелую травму, но все они такие славные мальчики, что я... — Она покачала головой и решительно заключила: — Все равно мне его очень жаль!
Мерв Мак-Гарри стоял позади Билла.
—Если вы сочли мистера Мура славным, вы, наверное, спутали его со мной, — сказал он.
Она сначала улыбнулась, но, увидев, кто это сказал, тут же сделалась серьезной:
Только вас еще здесь не хватало!
Зачем же так? Вы просто стесняетесь сознаться при всех, что я вам нравлюсь!
Женщина за стойкой фыркнула.
Когда они уселись за стол, Бэтт посмотрел на наполненную доверху тарелку Билла.
Мне послышалось, будто ты сказал, что у тебя нет аппетита!