— Во-первых, это было наше обоюдное решение, мама. Во-вторых, этот мальчик здесь вообще ни при чем. Ян сам не знал о том, что у него есть сын. И… Никто никого не нагуливал. Это еще произошло до того, как мы официально стали парой.
— И ты поверила?
— Да, мам, поверила. У меня нет причин ему не верить.
— Ну и дура. Аборт проглотила, измену проглотила. А дальше что?
— Мам, хватит.
Сжимаю пальцами горло. Будто это должно перекрыть доступ слезам. Но не помогает. Они уже жгут переносицу, не позволяют нормально сделать вдох.
— Нет, не хватит, дочка. Это уже ни в какие рамки не впишешь, понимаешь? Если бы я знала, что всё вот так получится, никогда в жизни замуж за Раевского не пустила. Ты же не понимаешь, что тебя ждет впереди. А я понимаю, потому что дольше тебя на этом свете живу. Много всего повидала. Сначала ребеночек, затем мамаша активизируется.
— Мам, пожалуйста…
— Нет-нет, ты должна понимать на что подписываешься. Теперь ты всю жизнь будешь вынуждена делить своего Яна с той другой семьей. И нет никаких гарантий, что она не захочет стать для него единственной.
Мама бьет своими словами вполне прицельно. Озвучивает всё то, чего я так одержимо боюсь. Рушит все мои барьеры, обнажает мой страх.
— Ян — не маленький наивный мальчик, — парирую. — Он умеет расставлять приоритеты.
— Да уж вижу, — не без иронии отвечает мама. — Я всегда была «за» Яна. Хороший умный парень. Но, видимо, ошиблась я с оценкой. Нина в трубку повздыхала и смирились. Вон ждет, когда познакомиться с внуком сможет. Тоже мне. Подруга. Никакой солидарности.
— У нас всё будет хорошо, — упрямо продолжаю стоять на своем. — Да, не без проблем. Но у кого их нет? Мы с Яном уже успели пройти через многие трудности. Он ни разу не оставил меня с ними наедине.
— И ты будешь это терпеть?
— Есть ради чего, мама!
На секунду виснет пауза.
— Не знаю, Мира, — уже более мягким тоном продолжает мама и тяжело вздыхает. — Я… Я просто всё еще не могу поверить. И принять такое вряд ли смогу.
— Тебе и не нужно, мам. Это наши с Яном проблемы.
— Ты моя дочь, Мира. Я тебя рожала. Мы с отцом растили. На все кружки, утренники, олимпиады вместе ходили, поддерживали. В больнице с тобой лежала. Поэтому твои проблемы напрямую нас касаются. Я не хочу, чтобы ты варилась во всем этом. И не уверена, что ты справишься. Я бы вообще поставила ультиматум: или я, или ребенок.
— Ультиматумы на Яна не действуют. И ставить я их не хочу.
— Ты потом об этом пожалеешь, Мира. Очень сильно. Лучше сейчас всё решить.
— Мы уже решили.
— Он решил, а ты послушно выполняешь.
— Ему тоже не легко.
Пусть Ян этого и не показывает. Не играет на моих эмоциях, но всё же он не железный. Наверняка в глубине души переживает
— Прости, дочка, но его жалеть я не собираюсь. Кто там мамаша, знаешь?
— Паулина. Ничего конкретного я о ней не знаю и не рвусь узнать.
— Паулина-Паулина. Что-то знакомое, — задумчиво произносит мама.
Вижу в окне как автоматически открываются ворота и во двор въезжает огромный черный внедорожник Яна.
Сердце тут же откликается. Сладко сжимается в груди.
— Мам, Ян приехал. Давай мы позже созвонимся, ладно?
— Вспомнила! Это же Полька — первая большая любовь твоего Яна.
От этих слов у меня внутри словно что-то трескается, рвется и обрывается.
Глава 11.
— Они еще с подросткового возраста, кажется, знакомы, — продолжает вещать мама, не обращая внимания на абсолютную тишину с моей стороны. — Я в душу Нине не лезла. Подробностей не знаю. Знаю только, что у Поли этой родители строгие были. Что-то такое. И любовь-морковь там с Яном.
Всё это слушать не просто неприятно, а больно. Адски. До дрожи. До слёз. До судороги в крепко стиснутой в кулак руке.
Одно дело — знать, что у твоего мужа когда-то были отношения с другой женщиной. В конце концов, Ян старше меня и свою девственность не хранил. Да и зачем? Но совсем другое — узнать, что от той другой, в прошлом любимой женщины, есть ребенок.
Это существенно меняет всю ситуацию. Я будто всем телом чувствую этот оборот на сто восемьдесят градусов. Даже подташнивать немного начинает.
Эмоции захлёстывают меня быстрей, чем я сама успеваю это осознать. Хватаю сумку, бормочу маме, что перезвоню ей попозже и убегаю вверх по лестнице в спальню.
Веду себя как дура. И чувствую себя дурой.
Мне нужно несколько минут. Несколько минут, чтобы пик чуть-чуть ослаб, иначе… Иначе сильно поссоримся.
Чувствовала, что этот звонок не принесет ничего хорошего, не нужно было поднимать трубку. С другой стороны, я имею полное право знать правду. Всю. Но Ян почему-то не посчитал нужным это сделать.