Тянусь за смартом, показываю кое-какие фотографии.
Мама с заметным скепсисом во взгляде рассматривает.
— Не знаю, — качает головой. — Не твое это, Мира.
— Плохо выгляжу? — забираю смарт.
— Нет. Ты у меня красавица. Здесь даже спорить не о чем. Но вот это всё, — разводит руками. — Это всё несерьезно. Где карьера гимнастки, а где вот этот разврат.
— Мам, ну какой разврат? — смеюсь. — Здесь всё прилично. Ну а карьера гимнастки для меня стала недоступной сразу же после травмы. И знаешь, я ни о чем не жалею. Всё сложилось так, как должно было сложиться.
— Так рассуждают только неудачники, Мира. А я тебя растила быть во всем чемпионкой, — парирует мама.
— Ну, спасибо. Умеешь поддержать. Мне нравится моя жизнь. Пусть я и не чемпионка.
Нам наконец-то приносят наш заказ. Пока раскрываю салфетку у себя на коленях, судорожно ищу новую тему для разговора. Но мама меня опережает.
— Нравится быть на почетном втором месте? Как там дела у той мамаши? Ян ее к вам поселит или купит ей отдельный дом неподалеку?
Весь аппетит и хорошее настроение сразу же исчезают. Хмурюсь, смотрю в свою тарелку, но к столовым приборам даже не прикасаюсь.
Сегодня у Яна снова запланирована встреча с сыном. Он не вдавался в подробности, а я не очень-то и горела желанием расспрашивать. Знаю только о том, что Ян хочет устроить экскурсию у себя в офисе, а затем свозить в детский магазин, чтобы купить конструктор. Мальчику он очень нравится.
Ничего криминального. Ничего из ряда вон. Но мамин тон и ее вопросы снова начинают меня расшатывать.
— Я не хочу обсуждать эту тему, — отрезаю. — Мы же встретились не для этого, ведь так? Мы встретились, потому что очень давно не виделись.
— А ты надеялась, что я обо всем забуду? Или, может, Ян подарил путевку, чтобы задобрить нас? Я верну ему всё до последней копейки.
— Да причем здесь это? — вскидываю на маму раздраженный взгляд. — Это был просто подарок. Подарок на вашу годовщину. Я приняла то, что у Яна есть ребенок. И, к слову, с Паулиной у него давно всё закончилось.
— Это он тебе так сказал? — хмыкает мама.
— Да, он. Тебе не нужно привыкать к его ребенку или мириться, потому что… потому что ни тебя, ни папу это не касается.
Судорожно выдыхаю. Чувствую, что во рту пересохло. Беру скатан с водой, делаю несколько больших глотков.
— Это не ты говоришь, Мира. А Ян. Это в его характере. Его слова.
— Нет, это говорю я, мама. Мне и так нелегко, а ты… Вместо того, чтобы поддержать, только всё усложняешь.
— Я всего лишь хочу тебе открыть глаза, дочка. Неужели ты ничего не видишь?
— Что я, по-твоему, должна увидеть?
— Что ты Яну просто удобна. Да, я говорю ужасные и жестокие вещи. Но я это делаю только потому, что люблю тебя и желаю тебе добра. Такова правда, солнышко. Я перестала видеть любовь Яна к тебе. Ты со всем соглашаешься. Всё принимаешь. Кому такое отношение не понравится?
— А как лучше? Постоянно ставить вопрос ребром? Ни с чем не соглашаться и продвигать только свои идеи?
— Да, иногда это единственно правильное решение.
— Это не мои методы, мама.
— Вот, когда он не придет ночевать домой, ты меня вспомнишь. Когда унюхаешь чужие женские духи на ее пиджаке, ты меня вспомнишь. А так оно и будет. И не потому, что я такая плохая, а потому, что по-другому в этой ситуации сложиться и не может. Или ты думаешь эта Поля будет сидеть сложа руки? Там бедром вильнет, там улыбнется и окажется твой Ян у нее в постели.
От слов мамы становится только больней. Она вскрывает рану, которую я изо всех сил стараюсь залечить.
— Ян не такой, — упрямо стою на своем.
— Все они не такие до поры до времени.
Нашу встречу я представляла себе совсем не так. Отчего на душе становится только еще противней и тяжелей.
Доказать что-либо маме просто невозможно. Прет танком. Поэтому ускользнуть от нее получается только через пару часов после обеда в «Атриуме».
Мы прогуливаемся и заглядываем в парочку бутиков. Я ничего не выбираю, не рассматриваю. Просто хочется поскорей вернуться домой.
На прощание мама снова повторяет, что желает мне добра и надеется, что в конечном итоге я приму правильное решение.
По пути домой едва сдерживаюсь, чтобы просто не разрыдаться. Политика Яна держать родителей на некотором расстоянии от нашей семьи теперь мне не кажется такой уж радикальной или несправедливой.
С одной стороны, я понимаю свою маму. Но с другой, ее резкость и впрямь слишком глубоко и больно меня задевает.