– Это мама так показывает, что соскучилась, – пояснила девушка.
– Блин! Зови меня в гости каждый раз, когда она соскучится!
– Договорились.
То ли поздний завтрак, то ли ранний обед прошёл в дружелюбном молчании. Да и не до разговоров, когда аж за ушами трещит.
– Шарлотку с чаем будешь? – спросила Алина, убирая тарелки со стола.
– С мороженым! – Наглеть так наглеть.
– А с чего ты взял, что оно у нас есть?
– Оно у вас всегда есть.
И это было чистейшей правдой. Вера Георгиевна, и в какой-то мере это передалось и её дочери, и дня не могла прожить без холодной сливочной сладости. Мороженое заменяло ей успокоительное и даже антидепрессанты. Что очень пригодилось после смерти её горячо любимого супруга.
– Один шарик или два? – уточнила девушка.
– Три!
– Могла бы и не спрашивать.
Слопав лакомство, Пашка удовлетворённо погладил себя по животу.
– Блин, как же я рад, что ты вернулась!
– Обжора! – хмыкнула девушка, надела передник и принялась мыть посуду.
– Я не обжора! – возмутился парень и потянулся за очередным кусочком яблочного пирога.
– Да-да.
– Слушай, Алинка… – Пашка облизал пальцы. – А пойдём сегодня вечером гулять!
– Вечером? – удивилась девушка, вытерла полотенцем тарелку и поставила её в шкаф. – А как же Катя?
– Какая Катя? – захлопал глазами парень.
– Та самая Катя, с которой ты встречался, когда я уезжала к бабушке.
– А, эта! – махнул рукой Пашка. – Так мы с ней почти сразу же и расстались.
– Почему? – недоумевала Алина.
Она прекрасно помнила Катю. Очень милая и привлекательная девушка. И Пашка ей очень нравился. Алина никак не могла нарадоваться, что лучший друг наконец-то остановил свой выбор на ком-то достойном.
– Мне с ней скучно было, – пожал плечами парень.
Алина вздохнула и полезла в холодильник за мороженым. Кажется, успокоительное теперь нужно ей.
Глава 4
Вера Георгиевна вернулась домой ровно в восемь пятнадцать. К тому времени Пашка уже успел убраться восвояси.
– Алинка!
– Мама!
Со стороны могло бы показаться, что в крошечной прихожей обнимаются две сестры – настолько мать и дочь были похожи. Да и годы не просто пощадили женщину, а, казалось, вообще забыли к ней дорогу. По-прежнему молодое лицо без намёка на морщинки, блеск в голубых глазах нисколько не померк, лишь в волосах недавно появились первые серебряные пряди, но безамиачная краска с лёгкостью решала эту проблему.
– Как добралась? – Вера Георгиевна отстранила от себя кровинушку, полюбовалась немного милым личиком и вновь прижала девушку к себе.
– Хорошо добралась. – Алина нисколько не возражала против материнских объятий. Кто сказал, что это только для малышей?
– Пашка тебя встретил?
– Да. Он мне с сумками помог.
– Хорошо, – кивнула женщина. – Ты его покормила?
– Можешь посмотреть в холодильник. Там почти ничего не осталось.
– Ну… Мальчик растёт, ему кушать надо.
– Мам, – Алина вздохнула, – отпусти меня, пожалуйста. Жарко.
– Прости-прости! Ничего не могу поделать – я соскучилась.
Пока мама переодевалась в домашние хлопковые штанишки в мелкий цветочек и тёмно-синюю майку на бретельках, Алина заварила чай и разложила остатки шарлотки по тарелочкам.
– И мороженое моё, небось, съел, – проворчала Вера Георгиевна, войдя в кухню.
– Не всё. Там ещё три пачки остались. – Девушка разлила ароматный Эрл Грей по фарфоровым чашечкам – их ещё папа покупал своим любимым девочкам на Восьмое марта.
– Надо запасы пополнить. – Женщина уселась на стул у окна и оглядела комнату. – Алиш, я тут с тобой посоветоваться хотела. Может, нам ремонт сделать, а? Надоел голубой в кухне! Хочу салатовый.
– Не знаю, – пожала плечами девушка. – В принципе, я не против, но где мы деньги на это возьмём?
– Обижаешь! – фыркнула Вера Георгиевна, чайной ложечкой подцепила крошки пирога и отправила их в рот. – Я, между прочим, тебе на учёбу копила! У нас связей никаких, вот я и думала, что на Международные отношения на бюджет не получится. А ты всех уделала и теперь стипендию получать будешь! Вот я и думаю: а давай ремонт сделаем, а?
– Давай! – кивнула Алина и улыбнулась.
Мать никогда на ней не экономила, но дочь ничего особо и не просила – понимала, что одному родителю тяжело. Вера Георгиевна так и не начала новые отношения – слишком сильно любила мужа. Алина надеялась, что мама всё же когда-нибудь откроет сердце для новой любви.
– Салатовый, значит… – протянула девушка. – А знаешь, мне нравится!