— Я тоже знаю о тебе достаточно, — заметил Вивернель. — Однако, если бы я был на месте Мориса, я бы все-таки пригласил. Но это же я, а не он.
— А я бы не пошла, — спешно ответила я, чувствуя, как злюсь на него. Мало того, что он не встал на нашу сторону, так еще и издевается. — Теперь говори, что тебе нужно! Зачем пришел!
Это прозвучало даже не как вопрос, а, скорее, как возмущение и претензия. Я вспомнила, как Вивернель язвительно заметил, что целовал меня. И понимала, что от него можно ожидать всего, чего угодно!
— Пришел посмотреть, как ты. Позлорадствовать, — заметил он небрежно. — А я смотрю, ты уже бегаешь! Вот и славно…
— С чего это тебя интересует мое здоровье? — спросила я, глядя на сводного брата.
— Наверное с того, что завтра тебе лучше не ходить на уроки. А все потому, что кое-кто почувствовал вкус победы. И теперь не намерена от нее отказываться, — заметил Вивернель.
Все ясно. Пришел попугать и позлорадствовать. Впрочем, ничего другого я не ожидала.
— Сильно злился Морис? — спросил Вивернель, разглядывая мою комнату. — За то, что я сказал о поцелуе?
— Мы с ним не говорили на эту тему, — произнесла я, пытаясь отследить его взгляд. — Вивернель, прошу. Уходи.
— Странно, — заметил Вивернель, слегка улыбаясь. — Я думал, что ты ему все сразу рассказала. Ты же у нас такая честная, а между двумя влюбленными не должно быть тайн? Ты так не считаешь?
— Все! Хватит! Надоело! — произнесла я, закипая от гнева. Пламя внутри требовало выхода наружу. Такое часто бывает с драконами, когда они злятся. — Убирайся! Иначе…
— Иначе что? — вспыхнули глаза Вивернеля. — Ты попытаешься меня убить, как учил Морис? Решишь потренироваться на мне? Ну давай. Могу позлить тебя еще сильнее.
— Вон отсюда! — засопела я, хватая со стола первый попавшийся учебник. Он полетел в Вивернеля и попал.
— И это все? — спросил он, глядя на упавшую книгу. — Где ярость? Где пламя? Где все это? А я понял, почему ты проиграла. Ты не умеешь ненавидеть. Ненавидеть до чувства, словно сейчас бросишься и порвешь на маленькие клочки. Ты не умеешь ненавидеть так, чтобы желать другому смерти! Вот и все! Энна, в отличие от тебя горит ненавистью. За родителей. Ей есть за что сражаться. Была бы возможность, она бы растерзала тебя прямо в коридоре… А ты, в отличие от нее, ненависти не испытываешь. А знаешь что? Побеждает тот, кто ненавидит сильнее. Так что ты проиграешь.
— Что значит, не умею ненавидеть? — спросила я, понимая, что ненавижу его сейчас больше, чем кого бы то ни было!
— Ну давай, — заметил Вивернель, а глаза его сверкнули. — Покажи мне ненависть… Настоящую, обжигающую, способную убить. Давай, не стесняйся.
— Уходи, — сквозь зубы процедила я. — Убирайся из моей комнаты…
— Что? И это все? — удивился Вивернель. — Где ярость? Где это желание задушить голыми руками? Где пламя, которое рвется из тебя, чтобы сжечь врага дотла?
— Я не буду тебе ничего показывать, — спорила я, глядя на его сверкающие пуговицы. Я чувствовала, что успокаиваюсь.
— А если так? — спросил внезапно Вивернель, шагнув ко мне и схватив за руку. Он больно дернул меня, а я чуть не потеряла равновесие.
Глава 10
Вивернель схватил меня за предплечья и тряхнул. Я стиснула зубы.
— Уходи, — произнесла я. — Сейчас вернется Морис…
На губах Вивернеля появилась странная улыбка.
— И что? — произнес он. — Опять развалим Академию? Папу хватит финансовый инсульт? Нас опять отправят домой?
Я попыталась вырваться, но Вивернель шумно вздохнул и прижал меня к стене, покрывая поцелуями мою шею.
— Уйди! — шептала я, пытаясь оттолкнуть его.
— А ты прогони! — послышался голос. — Давай! Сопротивляйся! Дерись! Ненавидь! Или ты думаешь, что я шучу? А я ведь не шучу!
— Нет! — почти твердо произнесла я, но в этот момент он поцеловал меня. Руки, которые уперлись в его грудь вдруг стали такими слабыми. Я не понимала, что со мной! И мне было ужасно стыдно за свою слабость…
Сердце стучало, а я чувствовала, как поцелуй становится настойчивей. Рука сгребла меня за талию, прижимая чужому телу. Я чувствовала себя так, словно попала в ловушку. Тяжело дыша, я пыталась стиснуть зубы.
— Ну, давай! — послышался голос, словно пытаясь меня раззадорить. — Влепи пощечину! Заставь меня прекратить!
— Прекрати, — прошептала я, задыхаясь от волнения. Это все, на что хватило сил.
— Ладно, тогда Морис будет у тебя не первым, — произнес Вивернель, а его глаза сверкнули.
— Не надо… — шептала я, видя, как его рука скользнула мне под юбку. Я согнулась, пытаясь убрать ее оттуда. Щеки пылали жаром. — Я не могу тебя ударить… Не могу…