Закашлявшись, он замолчал, сплевывая кровью, а потом посмотрел на меня более осознанным взглядом, от которого между лопатками пробежал холодок.
- Думаешь, мне это приснилось? – злобно прошипела я, сжав кулаки.
Едва сдержалась, чтобы не врезать ему, хотя очень хотелось.
- Освободи меня, истинная! - заявил он вдруг самоуверенно, словно не висел передо мной на цепях. - И я обо всем расскажу тебе. Даже о том, что произошло тогда, пять лет назад. Возможно, тогда ты поменяешь свое отношение ко мне, и я заберу тебя с собой.
Эйнар окинул меня многообещающим, пристальным взглядом, словно ставя метку, и я поняла, что он уже безоговорочно считает меня своей, а мое мнение не в счет.
Вот мерзавец! Заберет, значит? Да что он о себе возомнил?!
Выхватив нож из-за пояса, я приставила его к горлу оборотня, надавив так, что острое лезвие оцарапало кожу, и на поверхности выступили капли крови.
- А больше ты ничего не хочешь?! - я была вне себя от злости, и готова была прирезать наглеца ценой жизни. - Думаешь, поверю в ту сказку, что ты расскажешь? Или считаешь, что я рада стать истинной парой убийцы моих родителей? Да пошел ты!
Оборотень и вида не подал, что боится за свою жизнь, оставшись все так же невозмутим.
- Прости, но придется тебе потерпеть, - снисходительно заметил он, сверкая на меня янтарными глазами. - То, что эти уроды хотят узнать, слишком важно, и не только для меня. Тем более, я так понимаю, убивать меня не собираются, а значит, рано или поздно я выберусь отсюда.
- И не мечтай! - осадила я его, испытывая некое злорадство. - Тебя собираются продать в рабство.
Стоило Эйнару услышать это, как его желтые глаза вспыхнули яростью, оборотень стиснул зубы, и дернул цепи, пытаясь вырвать их из стены. На скулах от усилий заходили желваки, а мощные руки забугрились напрягшимися мышцами. Хотя я и была уверена, что магические оковы удержат его, но все равно на мгновение испугалась и положила руку на револьвер.
- Что ты творишь? Это бесполезно, тебе не сбежать!
Зверь замер, снова повиснув на одних руках, и обжег злым, полным ненависти взглядом.
- Ты видно, не понимаешь, девочка. Мне нельзя в рабство. Я или убью всех, или умру сам от несвободы. А скорей всего, меня самого раньше прикончат.
***
- Квежек, это катастрофа! - заявила я, залетая в кабинет к главе.
- Что, не раскололся? - Ливьер был поглощен просмотром каких-то рукописей, и даже глаза не оторвал от стола. - Плохо, значит, придется что-то другое придумать.
- Не в этом дело! - отмахнулась я раздраженно. - Если он станет рабом, мне конец!
Мужчина отложил свитки в сторону и поднял на меня хмурый взгляд.
- Рассказывай.
Вздохнув, я села в кресло и закрыла лицо руками.
- Прости, кажется, я опять все испортила, - тихо пробормотала я, вспоминая, в каком смятении сбежала из темницы, когда переговоры с Эйнаром зашли в тупик. - Я сообщила оборотню о его дальнейшей участи, надеясь, что это заставит его передумать. Но этот волчара стал угрожать, что если ему наденут рабский ошейник, то закончится это смертью. Его и моей.
- Черт! - Квежек ударил кулаком по столу. - Вот ублюдок! Но ты сама, конечно, виновата.
- И что теперь прикажешь делать? - тоскливо посмотрела я на Ливьера. - Побег ему, что ли устроить? Так он сразу утащит меня в свое логово, ты же знаешь, и плевать ему будет на мои желания.
- Побег? - хмыкнул мужчина. – А что, хорошая идея! А чтобы обезопасить тебя от его посягательств, мы наденем на оборотня тот самый ошейник. Сможешь осуществить все тайные желания на его счет. И его стая к нам претензий иметь не будет, если ты уведешь его отсюда.
Он насмешливо прищурился, глядя на меня с ехидством.
- Ты, должно быть, шутишь? - опешила я, не понимая, взаправду он предлагает это, или нет. - А как же?..
Квежек встал из-за стола, подошел ко мне и положил руки на плечи. Его усталое, испещренное морщинами лицо стало как никогда серьезным.
- Послушай, Лира, я же помню, какой ты пришла к нам. Раздавленной горем, потерянной девчонкой, у которой за душой ничего не было. За это время ты стала мне, как дочь, и я просто не могу допустить, чтобы твоя жизнь оборвалась. Ты и остальные члены гильдии – моя семья. И я просто обязан вас защищать, пусть и ценой потери репутации. Впрочем, есть у меня одна идея, как все провернуть так, чтобы никто ничего не понял.
Глава 8
Интерлюдия
Сон мантикоры потревожил тихий скрип. Монстр давно не ел, а потому предпочитал проводить все время в глубокой дреме, чтобы не тратить последние силы. Но инстинкты не давали твари покоя, побуждая бежать из неволи. Туда, где много вкусной плоти двуногих врагов, засадивших его в эту каменную клетку.