С Марком мы больше не встречаемся. Он не настаивает на общении, но неизменно в смсках предлагает продолжить знакомство в интернациональном «Facebook».
Самое трудное – сплавлять Макса на ночь, когда у нас с Микаэлем начинается своя, особая программа, стартующая в «Rainbow». Макс искренне считает нас вновь обретенными искренними друганами и даже зовет Микаэля в Россию.
Приходится накачивать друга вином, а потом на попутках отправлять в гостиницу. В «Rainbow» нас встречают уже как родных, и больше ко мне никто не пытается клеиться. В заведении быстро усваивают, что мы не ищем развлечений на троих. Достаточно пары-тройки метких взглядов Микаэля. Когда он ревнует, зеленые глаза становятся темными, как черное, предгрозовое море Кипра. Я все-таки вижу его, но только один раз за четырнадцать суток и всего на два часа. Не Микаэля. Море. Взбешенные волны одна за другой легко уволакивают на дно полутораметровые в диаметре пенные камни и слизывают европейский лоск нанесенного песка на обустроенных для туристов пляжах, выхаркивая сине-зеленую слизь водорослей. Мы бросаем деньги в кафе в доказательство, что через сорок минут вернемся, и бежим к морю. Микаэль, на самом деле, тяжелый и накаченный, не зря же регулярно ходит в спортклуб, пропущенный тогда из-за меня. Его трудно оторвать от земли. Ему меня удается лучше.
По возвращению нас, мокрых от дождя, хоть выжимай, ждет горячая мусака, вино и радуга. Кипр хоть и не готов отказаться от своей природы, но готов тут же извиниться за горячий восточный темперамент.
Все это время я боюсь услышать от Микаэля всего лишь один единственный вопрос: «У тебя кто-то есть в России?» Я не хочу на него отвечать, не потому что «есть» или «нет». Он должен понимать, что это курортный роман. Но совсем другой вопрос, понимает ли. Все-таки ему мало лет.
Дни пролетают один за другим. Я не замечаю, когда приходит последний. На Кипре. Теперь мы с Максом с уже собранными вещами стоим в ожидании такси, которое отвезет нас в аэропорт, а накануне мы снова провели ночь с Микаэлем.
Он появляется в отеле за пять минут до того, как должна подъехать машина, хотя это и не его смена. Микаэль, как всегда, в джинсах и футболке. «Харлей» припаркован, как попало, на площадке для постояльцев отеля. Это новый повод «проштрафиться» перед руководством.
- Привет. Уезжаете?
- Да.
- Ты приедешь еще на Кипр?
- Кто знает. В жизни все возможно.
- Тогда я лично тебя приглашаю. До встречи.
Я действительно не знаю, вернусь ли я еще на Кипр. Микаэль крепко обнимает меня на глазах у персонала и постояльцев, и я слышу шепот в ухо: «Не бойся, перед долгой дорогой у нас так принято. Даже если это всего лишь… хороший друг». Он пожимает руку на прощанье Максу, бросает что-то на турецком водителю машины, и сам относит мои вещи в багажник.
Всю дорогу до аэропорта в Ларнаке наш таксист треплется с Максом о том, как дешево жить на Кипре. Экономить - особый пункт Макса, потому он тоже не может заткнуться.
Водитель, как и очень многие жители Кипра, бывший русский. Он переехал сюда около пяти лет назад, бросив собственный достаточно успешный бизнес по ремонту автомобилей в одном из провинциальных городов средней России. Теперь ему хватает всего лишь двух смен одежды: сандалии, шорты, футболка - летом, джинсы, толстовка и ботинки – зимой. Кормят в столовой при отеле. Правда, зимой приходится много платить за электроэнергию для обогревателей. Системы отопления нет на Кипре, как таковой, и даже если за окном «зимние» плюс четырнадцать - пятнадцать, если в комнате нет тепла, это не сюр. Как еще спасаются от холода жители островных государств, я узнал уже на Майорке. Но об этом в другой истории.
Мне самому говорить не хочется. Я смотрю на круглый год цветущие олеандры, которые принято высаживать вдоль кипрских дорог, изредка ловя ход их рассуждений.
Таксист неожиданно вспоминает о русском снеге:
- Особенно в Новый год. Очень тяжело без него. Делают искусственный для праздника. Но это как самому без бабы дрочить, или пить безалкогольное пиво.
Еще один поворот, и мы подъезжаем к входной зоне аэропорта. Я тянусь за бумажником, теперь мне все равно, какую сумму он назовет. Отпуск окончен. Спрашиваю равнодушно, вылезая из машины и доставая вещи:
- Сколько?
Водила ошарашено смотрит на меня:
- Да Вы что. Молодой хозяин сказал отвезти вас с ветерком. Чтоб я с его гостей деньги брал? Мне и так хорошо платят. Нажалуетесь еще, без премии останусь. А мне семью кормить.
Теперь моя очередь удивляться:
- Молодой хозяин? В смысле?
- Ну, Микаэль. Он же единственный сын владельца отеля, а значит, по здешним меркам наследник и хозяин.
Теперь все встает на свои места.
Я неспешно закуриваю последнюю на земле Кипра сигарету.
Макс с трудом подбирает парламентские выражения, чтобы выразить свое мнение обо мне с учетом его любви к экономии. Вокруг много русских семей с маленькими детьми.
- Еперный балет. Значит, две недели ты шарахался по пабам и пляжам с сыном владельца отеля, и не смог у него выпросить люкс? Да я всю жизнь в люксе мечтал пожить, мы могли как сыр в масле кататься. Ну, и кто ты после этого?
У Макса все просто. У меня нет. Хотя, не так. У Макса свои проблемы, да и ,возможно, жизнь действительно простая штука?
Посвящено событиям октября 2011 года.