Замечаю, как со второго этажа спасательной станции, расположенной в другом конце пляжа, срывается толстый мужик и бежит явно в мою сторону. Тяжело бежит, огромный живот ему мешает. У него отдышка.
Англичанки чихвостят меня по-полной. Им не нравится все. Длина шорт, поза, волосы, серебряные цацки на мне. Впрочем, Макс не нравится им еще больше.
До тех пор, пока я не разворачиваю флайер. Ну кто бы сомневался: это приглашение в местный бордельчик, с обслуживанием любых прихотей клиентов. У англичанок начинается припадок словоизвержений.
Как раз, когда я заканчиваю курить и успеваю выкинуть окурок в мусорник, ко мне подлетает спасатель.
Задыхаясь, выразительно смотрит на меня и явно матерится на своем языке. Потом устало произносит:
- It's prohibited to smoke here. Next time you will pay fine.
-Ok. But after paying may I continue smoking?
- Yeah.
Делаю открытие: на Кипре много чего нельзя. Но тогда ты просто платишь штраф, и становится можно.
Макс возвращается с пивом..и русской девахой. Мда. Терять время он явно не намерен.
Отчаливаю от парочки в море. Я хорошо плаваю, поэтому не собираюсь возиться в общем лягушатнике, направляюсь к буйкам. И.
Понимаю, что несколько переоценил собственные силы.. Еле-еле выбираюсь на огромный камень, чуть выступающий из воды. Море на Кипре очень необычное. Вода прозрачна, и даже на большой глубине почти видно дно. Хотя живности, как на Красном, почти нет.
На камне уже сидит загорелый мужчина в позе расслабленного Диониса. У него короткие светлые волосы и серые глаза. Я с грациозностью рояля обрызгиваю его водой и валюсь на живот.
Дионис присвистывает и со скандинавским акцентом произносит:
- Ты русский?
Обреченно киваю. Здесь не повыделываешься. Вторгнуться на чужую, пусть и оккупированную на время территорию, способны лишь две нации: мы и американцы.
Мужчина заинтересованно оглядывает меня, и я понимаю, что он... без плавок.
- Вы из Скандинавии? - его глаза уж как-то совсем неприлично скользят по моему телу.
-Из Швеции. У меня мать русская,- медленно произносит он. –Она меня научила , как это сказать, натуральному языку.
-Родному, - поправляю на автопилоте.
-Что? А…
-Давно здесь?
-Два дня.
- Три месяца. Long lasting tour.
Он с удовольствием подставляет лицо под солнце. У него чуть полноватое, но подтянутое тело, видно, что он знает толк в хорошей кухне и хорошей выпивке. Смотрю, как под кожей бугрятся мускулы. Твою мать, по ходу он качается и весит килограмм на 20 больше меня.
-Не хочешь раздеться? – как бы невзначай бросает он, еще раз скользя взглядом по мне.
В области пятой точки все навязчивее становится ощущение приближающихся на нее приключений. Тем более, что мужчина явно начинает оживать на глазах. В прямом смысле этого слова.
-Нет, спасибо, мне пока в шортах хорошо,- закидываю голову и весело смеюсь. Пора, нахуй, валить. Перспективка быть разложенным прямо на этом камне меня как-то не прельщает.
Мужчина тоже смеется, замечая, как я смотрю ему в пах.
-Как это сказать по-русски? Я не беру силой.
-Насильно, - продолжаю улыбаться и кивать, как китайский болванчик.
- Я Марк. Я живу в «Кристофении». Там недалеко есть хороший рыбный ресторан «Одиссос». Если хочешь, загляни туда вечером. Просто поужинаем.
Спрыгиваю с камня в воду, как раз в тот момент, когда мужчина пытается дотронуться до моей задницы.
-Посмотрим.
Быстро гребу к берегу. Выползаю на песок. Макс смотрит на меня недовольно:
- Ты, че, в Турцию сгонял, что ли?
Наблюдаю за тем, как девушка пьет мое пиво. Начинаем трепаться ни о чем. Потом они вместе идут плавать и развлекаются в воде.
Англичанки, переместившиеся под зонт, обсуждают, что все русские проститутки вне зависимости от пола. Потом, к счастью, переключаются на зятя младшей дочери одной из них. Ему достается не меньше, чем всем русским вместе взятым.
Потом Макс с девой возвращаются, друг нагибается ко мне и шепчет в ухо: «Так, съебись, куда-нибудь на вечер. Будь человеком». Он доволен собой. В своих глазах он самец, уже почти заваливший первую отпускную добычу. Я же последний лох.
Киваю. Зачем его расстраивать? Глупо показывать, как давно я его уже обошел.
Англичанки снова начинают кудахтать. Одна из них забыла часы в номере, у второй они остановились.
- Oh, my God. There is no one around to ask.
-
Поворачиваюсь к ним, улыбаюсь:
-Half past four.
Иностранки мгновенно сравниваются цветом лиц с буйками в детском лягушатнике, отчаянно фосфорицирующими ярко-красным. Они мгновенно соображают: я слышал весь их разговор и понял его.
Ресторан оказывается великолепным. Марк отлично знает местные блюда и подбирает идеальный вариант. Рыбное мезе. Вымоченные в вине осьминожки, запеченные мидии, еще много представителей водной фауны. Он вовремя подливает мне роскошное местное розовое вино (искусство изготовлять которое утратили в России), выпивая лишь бокал. Каждый раз, когда он берется за бутылку, я тоже тянусь к ней, соприкасаемся пальцами. Девушки за соседним столом смотрят на нас и хохочут. Но это же Кипр.
Приносят счет. Я плачу отдельно, Марк обижается. Но так надо.
На улице нас ждет ламборджини дьябло. Он сам садится за руль. И.
Тут я снова испытываю шок от Кипра. У них совсем другая организация транспортных потоков. Две машины, движущиеся в одном направлении, по тому, что у нас считается встречкой?! Каково?
У киприотов в природе вещей. Водители тормозят, матерятся, и решают, кто прав.
Машина останавливается перед моим отелем.