Гроттон задумчиво глядел на него, теперь уже как следует взявшись за еду. Он поглощал завтрак с такой быстротой, что Филипп не на шутку встревожился, как бы тот не подавился плохо пережеванным мясом. Английское животное. Руссель изучил мистера Гроттона вдоль и поперек, не пожалел времени, чтобы определить его слабости, первой из которых были деньги, второй — спесь, а третьей, с отвращением размышлял он, — вероятно, еда, если судить по его застольным манерам. Но, если толстяк хоть на миг допустит, что принц-регент пожелает купить у него лошадей, которые бесплатно достались ему от кузины, заносчивость и жажда красивой жизни точно не доведут его до добра.
Приехав только позавчера, Филипп, пуская в ход обаяние и любезное обхождение, уже пробрался в дом Гроттона, Применив выверенную долю мягких уговоров, он предложил остаться и ухаживать за двумя арабскими скакунами, которых якобы привел от бедной кузины Марджори, двоюродной сестры толстяка, с которой тот не виделся многие годы и которая теперь лежала мертвой на дне озера.
Руссель представился джентльменом с головы до пят, ценителем лошадей, который делает другу одолжение и только вскользь упоминает о плате за оказываемые услуги. Он без конца обсуждал с Гроттоном войну и героизм англичан, чтобы тот захотел оставить хорошо осведомленного и патриотически настроенного собеседника в доме, а не отправил его во флигель для прислуги. В самом деле, Филипп показал себя знатоком конного спорта, стоящим гораздо выше обычных дрессировщиков и конюхов, и, разумеется, разговаривал, выглядел и держал себя как истинный джентльмен. Он заслужил радость мягкой постели и теплых комнат уже тем, что явился на эту гнусную землю, и если тупому толстяку так нравится болтать о войне, ничего, он потерпит.
Он остановился всего в нескольких милях от Ворона, никто не мешает ему сколько угодно бродить по округе, и за все это ему нужно всего лишь дрессировать двух лошадей. Проще некуда. Только француз может быть таким находчивым и способным, а уж терпением он одарен сполна.
— Пожалуй, надо написать Марджори и поблагодарить ее за заботу, — заметил наконец Гроттон, откинувшись на спинку скрипучего стула; его тарелка была практически вылизана.
Филипп улыбнулся.
— Превосходная мысль. Уверен, почтенной даме будет приятна ваша благодарность. — Тут он нарочито нахмурил брови. — Однако ваша кузина как будто упоминала, что на зиму уедет в Линкольн погостить у пожилой подруги, у которой расстроилось здоровье. — В его голосе опять зазвучали радостные нотки. — Но вы все равно можете ей написать. Рано или поздно она получит ваше послание.
Гроттон кивнул и в очередной раз высморкался.
— Боже правый, я уже… пять лет не видел Марджори. Последний раз мы встречались, когда праздновали Рождество у моей тети Хелены. — Он закатил глаза. — Ох и с характером была тетя, доложу я вам…
Филипп непринужденно откинулся на спинку кресла и с притворным интересом улыбнулся, понимая, что к концу месяца его здоровье тоже даст трещину.
Глава тринадцатая
В свой двадцать шестой день рождения, в точности через восемьдесят шесть дней после переезда в Мирамонт, Кэролайн нашла теплицу. Споткнувшись, она чуть не упала на грязное, заросшее плющом стекло. Но, остановившись и присмотревшись, с удивлением увидела, что случайно нашла для себя самый лучший подарок, какой только можно представить.
Всего через два часа после праздничного ленча с Розалин и мужем Кэролайн решила впервые прогуляться по землям Мирамонта. Она пошла одна, чтобы поразмышлять над переменами в своей жизни. Полдень выдался чудесным, солнце пригревало сквозь ветви деревьев, вокруг стояла тишина. Кэролайн шла, погруженная в свои мысли.
Прошло почти четыре недели с тех пор, как Розалин впервые заговорила с ними при помощи жестов, и все это время Кэролайн ежедневно терпеливо занималась с девочкой, учила ее новым словам, значение которых та понемногу начинала понимать. Ребенок уже выражал жестами чувства и знал несколько слов, что вызывало изумление у слуг. Даже Брент в конце концов стал учиться новому способу общения, часто останавливая дочь и обращаясь к ней жестом или движением. Кэролайн научила его и алфавиту, так что вскоре они уже могли легко и быстро выводить слова и разговаривать между собой при помощи пальцев и рук. Все должно было наладиться, но время работало против Кэролайн.