Того, что внезапный поток воздуха подхватит меня и поднимет на целый метр над полом, я предугадать не могла. Зато виновника моих незапланированных полетов я определила сразу. И им был вовсе не сквозняк, а один нахальный стихийник высшего порядка.
Чужая магия переправила меня через стол начальника, а после бережно опустила. И не куда-нибудь, а прямиком на колени к одному влиятельному и обаятельному сэйру.
— Ну здравствуй, Ирис, — хмыкнул он, нахально мне улыбнувшись.
Точнее, улыбкой это можно было назвать лишь с натяжкой, скорее уж хищным оскалом. Но определенный прогресс в проявлении эмоций у сэйра Варнадо все же имелся.
За последние пару недель прогресс наблюдался и в наших с министром правопорядка взаимоотношениях. И пусть поначалу я противилась даже мысли о сближении и не хотела принимать суровую реальность, но факт оставался фактом. Я погрязла в этом так, что уже и не выпутаться.
Но о мрачном будущем в данный момент думать не хотелось. Хотелось насладиться теми оставшимися мгновениями этой странной близости, пока у меня еще есть такая возможность.
И потому, выкинув все ненужные в данный момент мысли из головы, я обхватила главу министерства правопорядка за крепкие плечи и потянулась за поцелуем. Сама. На этот раз совершенно не опасаясь того, что меня могут оттолкнуть.
Сэйр Тобиас Варнадо меня не разочаровал и полностью оправдал все мои надежды. Сильные руки обхватили мою талию, крепче прижимая мое бренное тельце к мощному мужскому торсу.
И один обаятельный мерзавец быстро перехватил на себя всю инициативу, целуя меня медленно, степенно, с каким-то особым удовольствием.
И в тот момент, когда мое сознание уже поплыло, а в мыслях не осталось ничего, кроме одного обольстительного сэйра, пахнущего полынью и древесной корой, удовольствие совершенно варварским способом прервали.
— Ирис, — позвал меня министр правопорядка, всматриваясь в мое лицо, — У тебя точно все в порядке?
И с каких это пор страшный и ужасный сэйр Варнадо стал таким заботливым? Но от этой заботы странным образом щемило сердце, и почему-то хотелось схватить главу министерства правопорядка, крепко обнять руками и ногами, и никогда больше не отпускать.
Какие-то неадекватные желания. Да и я сама уже давно стала неадекватной…
— Теперь уже в полном, — честно призналась я и потянулась за новым поцелуем.
Но сэйр Варнадо почему-то в данный момент на куда более приятное времяпрепровождение настроен не был. Зато был на удивление словоохотлив. А вот подобного за ним раньше никогда не водилось.
— Какие планы на выходные? — внезапно поинтересовался у меня начальник, выводя какие-то невидимые узоры пальцами на моем бедре.
Я внимательно проследила взглядом за движениями его пальцев, закусила в задумчивости губу. А после выдала ответ, максимально приближенный к правде:
— Пока не знаю.
А что? Сегодня только обед пятницы, и за неполные три дня может еще много чего случиться.
И вообще, жизнь — крайне непредсказуемая штука. Вот я, например, еще месяц назад и представить себе не могла, что буду не просто чувствовать себя комфортно, находясь в одном помещении с министром правопорядка, но еще и буду при этом вольготно сидеть на его коленях, обнимать широкие плечи и даже приставать с поцелуями.
А сейчас что? Сижу, плечи обнимаю, и даже ножкой качаю. Обнаглела, одним словом.
— Я бы хотел предложить…
Что именно хотел предложить уважаемый сэйр Варнадо мне узнать так и не довелось. В кабинет в самый неподходящий момент постучали, прерывая начальство на полуслове.
С последним мы обменялись одинаково разочарованными взглядами. А после мне пришлось слезть с мужских колен и вернуться на свое рабочее место.
Эх, ну раз с развлечениями не вышло, то стоит хоть заняться делом.
Это была моя вторая личная встреча с главой Сопротивления. Мы сидели за тем же столом, в том же кабинете. А напротив — все та же сумеречная маска, окутывающая его лицо, и не позволяющая рассмотреть ничего, что скрывалось под ней.
Даже взгляд, направленный на меня, я не могла прочесть.
Что скрывается под этой маской? Интерес, дружелюбие, равнодушие или презрение?
Об этом знал только Томас Шервуд.
Сумеречная маска — необходимая мера предосторожности, обеспечивающая его безопасность.
Он не первый сопротивленец, взявший на себя командование движением. И не единственный. Вот только самый удачливый из всех из-за своей предосторожности.