В нос ударил знакомый запах полыни и древесной коры. Теперь уже, кажущийся родным и привлекательным.
Когда мужская рука коснулась моих сцепленных на его животе пальцев, я испуганно дернулась.
Мне было страшно и неловко проявлять нежность, которая, казалось бы, и вовсе была неуместна, а, уж тем более, когда мы оба одеты и даже не собираемся заниматься всякими непотребствами.
Думала, посчитает, что я перехожу всякие границы. Отцепит мои руки от себя и окатит ледяным взглядом.
Нет. Всего лишь погладил, сжал и вернулся к своему увлекательному занятию.
Когда чашки были вымыты, сэйр Варнадо все же расцепил мои пальцы и выпутался из моих объятий.
Но лишь для того, чтобы развернуться ко мне лицом, притянуть меня ближе, обнять ладонями мое лицо и крепко, нежно и трепетно поцеловать.
— А чай все же достань, — произнес он, отрываясь от моих губ, — Я там еще тебе пирожные купил. Не знал, какие ты любишь. Взял разных…
А я в этот момент поняла, что люблю абсолютно любые пирожные, если их купил этот обаятельный мерзавец.
Мужские губы тронула мягкая улыбка.
И мое женское сердечко капитулировало окончательно и бесповоротно, отдаваясь на радость врагу.
Боги, как же он улыбался…
Да я за годы работы с ним никогда такой улыбки не видела.
И хорошо, что не видела… Лужицей растеклась бы еще раньше.
Министр правопорядка пытался настоять на том, чтобы мы немедленно попробовали пирожные, которые он самолично купил. Но как-то слишком вяло он настаивал и слишком быстро отступил.
Мне хватило лишь пары страстных поцелуев и нежных поглаживаний по твердой груди, чтобы сэйр Тобиас Варнадо напрочь позабыл обо всех своих первоначальных планах.
— В бездну чай, — хрипло прошептал он мне прямо в губы.
А после утянул в новый, головокружительный и будоражащий кровь, поцелуй.
Его руки были везде, а губы оставляли хаотичные и лихорадочные поцелуи на моей шее, заставляя меня тонуть в этих ощущениях. И тонуть в нем — восхитительном и обаятельном мерзавце. Но на этот раз спасать себя я совершенно не планировала.
Пожалуй, во мне впервые за всю жизнь проснулся эгоизм и жажда обладания другим человеком. Я хотела заполучить сэйра Тобиаса Варнадо целиком и полностью в свое абсолютное владение. И никогда его не отпускать из своих цепких рук.
А еще мне хотелось познать все грани близости с ним. Ощутить его гладкую разгоряченную кожу, прикоснуться к ней губами, провести ладонями по широкой спине и зажмуриться от удовольствия, когда мышцы под моими пальцами начнут притягательно перекатываться. А еще мне до одури хотелось вдыхать такой родной запах полыни и древесной коры и запечатлеть его в своей памяти навечно.
Мне хотелось много. Всего того, о чем я за всю свою долгую жизнь никогда и не мечтала. И в любой другой момент эти желания могли бы меня испугать. Но не сейчас, не с ним. Сэйр Тобиас Варнадо несмотря на всю ту опасность, что исходила от него, дарил мне удивительное спокойствие и ощущение защиты.
Тем временем ловкие пальцы главы министерства правопорядка подцепили край моей домашней футболки и потянули ее наверх. Я судорожно выдохнула, глядя в темные глаза напротив, почувствовав, как голая кожа покрылась мурашками. Сквозняки в моей квартире не способствовали оголению.
Но холод быстро отступил, стоило одному обаятельному сэйру прижать меня к своей груди, жар которой я чувствовала даже через плотную ткань его рубашки.
Шершавые ладони легли на мою спину, нежно ее оглаживая. Мужские пальцы прошлись по позвоночнику, в таком невинном, но таком возбуждающем движении. А когда губы моего обаятельного мерзавца накрыли мою грудь, выбивая из меня сладкий стон, я поняла, что больше не хочу оставаться безучастной и спокойно стоять, вцепившись в крепкие плечи министра правопорядка.
Мои пальцы заметно потряхивали, и мне даже пришлось закусить губу, чтобы сосредоточиться на важном деле и не отвлекаться на то, что сэйр Варнадо в этот момент проделывал с моей грудью. Пуговицы на чужой рубашке поддавались мне неохотно, но с каждой секундой все больший участок мужской гладкой груди открывался моему взгляду.
Новое движение губ обаятельного мерзавца заставило меня крепко вцепиться пальцами в его рубашку и запрокинуть голову. Боги, да у меня после сегодняшнего вечера вся грудь будет в засосах. И эта внезапная мысль меня ни капельки не раздражала, а возбуждала лишь сильнее.
Вместе со стоном я резко потянула полы рубашки в стороны, и оставшиеся пуговицы покатились по полу с глухим стуком, на который никто из нас не обратил совершенно никакого внимания.