— Мне нужен любой врач. Абсолютно любой, — требовательно прошу его и опускаю на стол несколько купюр.
— Сейчас позвоню дежурному, — отвечает и протягивает мне деньги обратно. Морщится еще даже. — Ваше имя, чтобы я записал и представил.
— Златогорский Никита Сергеевич, — называю свое имя. — Скажи ему, что я насчет финансирования.
— Сейчас, — кивает и быстро кого-то набирает. Они коротко переговариваются, и меня пропускают через турникет, заставив расписаться в книге посетителей.
Иду по коридору к лифту, затем поднимаюсь на нужный этаж. А в голове мысли о том, что у меня есть дочь. От Рады.
Твою мать! Я же не думал, что Рада беременна! Мы всегда предохранялись. Я и мысли не допустил, что такое возможно! Да черт возьми, она сама всегда настаивала на контрацепции и отказывала, если под рукой ничего не было.
А вопросы Рады в тот день я воспринял типичной женской болтовней типа “а если я буду носорогом с шестью лапками и хвостиком на лбу, ты любить меня будешь?”. Но на ее вопросы я в любом случае отвечал честно.
Думал ведь, что она о планах на ребенка. Я и сказал, что еще рано. Рано планировать.
Я считаю, что ребенок должен быть рожден в браке от женщины, с которой я проведу всю свою жизнь. А мы всего месяц вместе были. Месяц! В тот момент я не думал еще настолько далеко.
Нет, скажи она мне в тот момент, что уже ждет ребенка, я бы думал и действовал иначе.
Но она не сказала!
Останавливаюсь у кабинета некоего “Тигрова” и, постучав, вхожу. Рада сидит перед доктором, салфетками вытирая слезы.
— Никита Сергеевич, прошу, подождите немного, — говорит мужчина, приподнявшись. — С девушкой закончу и отвечу на ваши вопросы.
— Мы по одному вопросу, — объявляю ему и сажусь на свободный стул рядом с Радой. — Я отец дочери этой девушки, — киваю на плаксу, на которую зол. — И я хочу знать, что с моей дочерью.
— Рада Александровна, это так? — прищуривается врач на нее, медленно опускаясь обратно.
— Да, — кивает, не поднимая взгляда.
— Ладно, — оборачивается он ко мне. — У вашей дочери апластическая анемия, и ей нужен донор. Проблема в том, что у Евгении отрицательный резус-фактор, а у Рады Александровны и ее близких положительный, — коротко рассказывает. — Давайте мы проверим вас на совместимость? — предлагает с улыбкой, бросив быстрый взгляд на Раду, которая нос опустила и не поднимает. Тихо им шмыгает и вообще выглядит такой убитой, что у меня сердце кровью обливается от этого вида.
Моя сильная девочка стала такой слабой…
— У меня положительный резус-фактор, — оповещаю доктора.
— Вы уверены?
— Да, я являюсь почетным донором и в группе своей крови уверен, — смеряю его строгим взглядом. Мужчина на секунду тушуется, но быстро берет себя в руки.
— С вашей стороны в семье есть родственники с отрицательным резус-фактором? — профессионально расспрашивает.
— У матери был, но она умерла, — отвечаю строго. — Больше ни у кого нет.
— Тогда будем искать в нашей базе, — выдавливает он улыбку, и я знаю, что она значит.
Найти будет сложно.
Нереально!
Но… я здесь, чтобы помочь и спасти собственную дочь.
— Мне нужен весь пакет документов с диагнозом Евгении, — заявляю ему, вызвав легкое недоумение. — Я направлю их в дополнительные базы.
— Ладно, — кивает он. — Будет сделано.
— Начинайте сейчас, — требовательно прошу, и он вновь кивает. Встает со своего места и молча выходит из кабинета.
— Никит, — Рада оборачивается ко мне вся в слезах и с испорченным макияжем.
— Почему не сказала сразу? — обвиняюще интересуюсь. — Почему я должен узнавать об этом вот так?!
— Ты не хотел…
— Разве это главное? — недоуменно спрашиваю, опустив то, что это неправда. — У меня дочь, которой нужна помощь, а ты играешь в гордость! К чему все это, Рада? Потешить свое эго? Доказать мне что-то? Так смысла нет! Дочь страдает! При том не только моя, но и твоя! Чего ты добилась своей игрой?
— Прости… — бросает и всхлипывает вновь, зарыдав с новой силой.
— И ты меня прости, — вздыхаю и притягиваю ее к себе в объятия. — Я люблю и хочу детей, но считал, что для нас двоих это было рано в тот момент. Если бы ты сказала, что ждешь ребенка, то все было бы иначе, — чуть мягче пытаюсь до нее донести.
— Все будет хорошо, Никит? Ты спасешь ее? Ты поможешь? Я боюсь…
— Обязательно! — киваю, и меня озаряет в одну секунду. Отцепляю Раду от себя и огромными глазами смотрю на нее. — Рада, я пришлю сейчас водителя и дам ему твой номер. Передашь ему папку, которую тебе сейчас принесет врач. А мне нужно кое-что проверить, — говорю, находясь в диким шоке. — О боже! Если все получится, то у нас есть донор!