— Так-то! У нас династия! — важно произносит девушка и ставит воду греться. — Моя семья приглядывает за твоей. Я не собираюсь упускать ни одного Златогорского! Еще мой прадедушка лечил твоего! Так что не надо мне здесь все эти фокусы с другими клиниками! Я ревнивая! Могу и сцену закатить!
— Я исправлю это, Елена Иосифовна, — тяну, подарив ей улыбку.
— А как так вышло, что ты про ребенка не знал? — спрашивает и садится напротив. — В том смысле, что я знаю тебя, и такое бы от тебя не ускользнуло!
— Мать ребенка не сказала, — хмыкаю. — Она пришла ко мне через месяц после начала отношений и начала расспрашивать про отношение к детям. И…
— И ты сказал, что рано, да? — догадывается и закатывает глаза. — Никит, когда ты уже начнешь держать язык за зубами. Я тебе сотню раз, даже когда мы встречались, говорила, что ни один способ контрацепции не дает стопроцентной гарантии. Что сначала нужно убедиться, а затем рот открывать! Ну когда ты уже исправишься? И неважно, сколько вы встречаетесь! Не предохранялись, и появился малыш — ну все уже. Сами виноваты! А если предохранялись, и все равно малыш появился — ну, здесь уже чудо и стопроцентное попадание!
— Предохранялись, — хмыкаю.
— Ты представляешь насколько этот ребенок хотел появиться на свет?! — восклицает она радостно, словно это ее ребенок. — Представляешь? Радоваться должен! Ну и мозг включать, не только когда речь о бизнесе идет, но и когда об отношениях.
— Уже ничего не исправить, Лен. Поздно. И я не собираюсь с тобой это обсуждать. Ты моя бывшая, — напоминаю, но Лена, как заведенный солдатик не замолкает. Завелась на тему и, пока все из меня не вытрясет, — не отстанет.
Она даже в работе такая. В том числе поэтому все ее пациенты ее любят. Она до всего докопается и все сто раз проверит.
— Ты зол на нее, что она не сказала? — продолжает девушка.
— Зол, — признаюсь. — И на нее, и на себя.
— А на нее за что? Ты сказал ей, что не хочешь детей, она выполнила твою просьбу. Какие претензии к ней?
— Она могла сказать о дочери, когда узнала, что та больна, — честно делюсь своими мыслями. — Это критическая ситуация и можно было обойти мои слова!
— По своему опыту скажу, что не все так делают, — хмыкает она, поднявшись из-за стола после сигнала чайника. — У меня была одна пациентка, и та не говорила отцу ребенка о болезни. А я… ну… решила помочь и рассказала. Он денег с матери ребенка стал требовать за свою помощь. Нервы ей трепал. Ужас полный. И разные случаи были, Никит. Я-то знаю, что ты другой и последние трусы с себя снимешь, если кому-то помощь нужна, но она-то тебя за месяц не так хорошо узнала. Я процентов на восемьдесят ее понимаю. Плюс она обижена на тебя за твои слова, — говорит, заваривая для нас двоих чай.
— Лен, признайся честно, — прошу ее, потому что эти слова хоть и верны, и в точку, но раздражают. — У вас после расставания со мной у всех чат какой-то? Чат поддержки бывших Златогорского?
— Да не, Никит, — опускает передо мной чашку. — Кофе тебе сейчас не стоит пить. На сердце может дать реакцию.
— Я просто не могу понять, как можно быть настолько упрямой!
— Никит! Ну тебе разве нравятся мышки? Нет! Ты всегда ищешь либо таких как я, у которых язык как помело, и им же себе проблемы находят, либо бешеных, либо таких упрямых. Извини, но ты сам себе такую девушку выбрал, которая в твоем вкусе. Все претензии к себе, а не к ней!
— Точно какой-то чат есть!
— Ага, думаю в мессенджерах нельзя добавить столько участников, сколько у тебя бывших, — не упускает случая поддеть.
— Вот же язва!
— Опять же претензии только к себе, Златогорский! Я себя люблю и принимаю такой, какая есть!
Еще немного болтаем с девушкой. Мы встречались недолго и чисто потому, что все нас видели парой. Друзья детства, как и наши мамы. Но у этих отношений не было будущего. Мы слишком свободные и уверенные в своих мыслях, чтобы впустить в свой мир мысли другого человека. К тому же мы оба трудоголики. Встречи приходилось в наши графики вписывать.
Отправив девушку спать, возвращаюсь в кабинет семейного доктора, которому должен задать несколько вопросов.
— Изучили? — уточняю у него.
— В общих чертах, — хмыкает. — Здесь правда лучше донор. Девочка мала еще. Пожить ей нужно.
— Вот насчет донора, — опускаюсь перед ним. — Может ли нам помочь Виктория Андреевна Федорова?
— Что?! — поднимает на меня изумленный взгляд. — Откуда ты о ней знаешь? Это защищенная информация, Никита.