Во время ожидания компанию мне составляют Никита, Тимур Лапин и дядя Рома. Дашка подъезжает немного позже, когда Тимур уезжает. По правилам клиники лишь три гостя могут быть в палате одновременно. Поэтому Златогорский мягко просит друга поехать домой, чтобы сестра могла подняться и поддержать меня.
Этот Лапин же только нервничать меня больше заставлял. Таких прямолинейных людей я в жизни не встречала. Заявил дядя Роме, что спал с его дочерью с таким спокойствием и безразличием, словно сообщил, что пошел в магазин и купил хлеба.
Не знаю, как дядя Рома не врезал ему. Я с трудом сдержалась не треснув его хоть разок, чтобы на будущее запомнил, что иногда можно и помолчать.
Все время операции сидим как на иголках в ожидании хоть каких-то подробностей. И меня решают огорошить новостью, что сразу после операции мне Женю не отдадут. Она будет в стерильном боксе, но мне можно будет зайти к ней в специальном костюме. Неудобном и ужасном, но я согласна на все, лишь бы быть рядом с малышкой.
— Рада, — зовет меня Никита, когда я уже собираюсь идти за медсестрами.
— Да, — оборачиваюсь к нему.
— Поцелуй ее за меня.
— Выйдет, сам поцелуешь, — прошу медсестер о минуте и подхожу к Златогорскому. — Делать мне нечего, задолженности за тебя раздавать. Сам оплачивай свои долги.
— Кстати, о долгах, — прокашливается он, и я вижу улыбку на его губах, которую он скрыть пытается. — Я свою часть сделки выполнил. Теперь ты. Тебе придется переехать ко мне. Понимаю, что дочь ты не оставишь, поэтому можешь взять ее с собой, — качает он головой.
— Никит, это ведь твоя дочь, — напоминаю ему.
— Рада, у нас был договор, сделка, — настаивает. — Ты сама деловой человек. Разве не понимаешь? Что будет, если я всем буду прощать их обязательства?
— Ты хочешь, чтобы я с Женей вернулась к тебе, да? — вздыхаю, спросив его в лоб.
— В идеале, — кивает.
— Я подумаю, — произношу, закусив губу. — Но не дави на меня, Никит. Я не знаю, как мне поступить. Я понимаю, чего ты от меня хочешь, но не уверена, что могу сделать выбор прямо сейчас.
— Хорошо, — сдается на удивление легко. — Как скажешь.
— Ты пойми меня правильно, — продолжаю. — Я не уверена в тебе сейчас. Да, ты помог нам с Женей в трудную минуту. Но могу ли я быть уверена в нашем будущем? Что, если произойдет еще что-то, к чему ты снова не будешь готов? Что мне тогда делать?
— Тогда ты обязательно расскажешь мне об этом, и мы вместе будем решать, что делать, — отвечает, надев маску, которую всегда надевает, когда хочет скрыть что-то внутри себя.
— Я принимаю жизнь такой, какая она есть, Никит, — хмыкаю, получив сигнал от медсестры, что пора идти. — Со всеми сюрпризами, а ты нет… И это единственное, что отталкивает меня сейчас. Прости…
— Я понял. Тебе нужна уверенность, — вздыхает и, поцеловав мою руку, отпускает.
Никита
— Отчасти я понимаю, что Рада права. Ей нужна уверенность в завтрашнем дне, и мне нужно как-то ей ее дать, — высказываюсь Тимуру, потому что не знаю, как это сделать. Надеюсь получить от него какой-то совет.
— Единственное, что ты можешь сделать — это предложить ей брак и удочерение собственной дочери, — перечисляет он, запивая свои слова глотком кофе. — А еще, как дополнительный профит, — финансовая уверенность в будущем.
— Завещание? — недоверчиво его переспрашиваю.
— До этого еще далеко, — вздыхает он. — Или ты уже собрался на тот свет?
— Нет, не собрался.
— Тогда я бы на твоем месте сделал, как мой отец когда-то, — хмыкает он и, откинувшись на спинку стула, начинает рассказывать. — Купил нам с братом по квартире и открыл депозиты на наши имена, куда ежемесячно шел какой-то процент с прибыли всей сети отелей. Мы всегда были уверены в нашем будущем, независимо от того, что случится с родными. Бизнес и прогореть может, как и наследство, а детское имущество сохранится, — разводит он руками.
— Хорошая идея, — согласно киваю. — Мне даже нравится. Это можно сделать и без брака. И… вообще замечательная мысль!
— О чем и говорю! — восклицает он. — А про Раду… Ты, конечно, меня извини за слова, но не мни яйца, Никит. Эта женщина подарила тебе дочь. Она ни разу не высказала тебе претензий и даже не обратилась, чтобы не нарушать твои границы. Она родила твоего ребенка и не просила тебя о помощи. Рада сильная и уверенная в себе личность. Она тебе нравится, можешь этого не отрицать. Почему ты сомневаешься в браке?
— Это ведь раз и на всю жизнь!
— Твоя Рада назвала меня идиотом, но ты недалеко от меня ушел, — фыркает он, позволив себе рассмеяться. — У тебя после расставания с Радой кто-то был?