— Ваша такая большая классическая музыка… — продолжает он, — а балеты? Если к нам вдруг приезжает Санкт-Петербургский балет, я непременно иду! Это всегда мечта, чтобы видеть, как танцор двигается, летя на замечательной музыке Tchaïkovski… Это некоторое волшебство в воздухе…
— Ммммм, — это я пытаюсь изобразить что-то от внимания.
Корни русского балета
Скажу честно, бывает такое, что я отключаюсь во время беседы. Не знаю, как это происходит, в общем, процесс не зависит от меня. Перегружается ли мой «компьютер» или просто я мечтательная ворона? Ну вот реально, выпадаю из этого мира в свой. А там, к примеру, вот что. Моя безумная любовь к балету. До того безумная, что дома я хожу только на цыпочках, и маман реально опасается за ребенка, как бы ноги у девочки не стали кривыми.
— Прекрати ходить на цыпочках, — кричит она из кухни. Оттуда пахнет какао и черемуховым пирогом. — А то ноги будут колесом!
Я очень боюсь, что у меня ноги станут колесом. Вот вы видели хоть раз, чтобы у балерин были такие ноги? Нет? И я не видела. Балерины такие хорошенькие, все в белых пачках, с погребальными веночками на головах, а стройными ножками они «тараторят» по сцене. А ведь я очень хочу стать балериной. И об этом дома объявила. Приказала маман сшить мне белую пачку с множеством накрахмаленных юбочек. Моя папина деревенская бабушка Маша поджимает губы, которые и так тонкие, а теперь стали похожи на суровую нить.
— Что удумала?! — возмущенно тычет она меня в спину пальцем, я сгибаюсь от ее тычка, но продолжаю свой пируэт. Палец жесткий, слегка скрюченный (как ноги колесом) от тяжелой работы. — Балерина! Да что же это? Будет тебя мужик за голые ляжки таскать, вот что. Стыд!
И она начинает суматошно вязать очередной носок для меня. В большое окно нашей «сталинки» немилосердно дует ледяной ветер. Сквозь окно видны растянутые по небу белые толстые пушистые дымные «провода» из таких же толстых и больших заводских труб. На «проводах» восседает веселое замерзшее солнце и показывает мне язык.
— Аааааа! — ору я и стараюсь залезть своими худыми детскими ляжками в колготках на огромный плоский подоконник, крашенный толстым слоем масляной белой краски. Я эту краску тихонько колупаю мизинцем, она отскакивает, вот уже целое «озерцо» образовалось на поверхности. Красота — страшная сила.
— Еще и орет как антихрист! — бабушка решительно бросает вязание и идет доставать меня с подоконника. Я сопротивляюсь. Какой еще антихрист? Почему он должен орать? Баба дает мне по попе. Есть! Закономерный итог борьбы за свободу, за то, чтобы стать балериной. Отчего-то внутри в моей маленькой душе растет убеждение, что за свободу нужно всегда страдать. Что тебе будут без конца выдавать по попе, а ты терпи. Балерины — народ упорный. Что уж, это факт неоспоримый.
Я подозреваю, что «таскать за ляжки» очень стыдное выражение. Одно слово «ляжки» чего стоит! Да и слово «мужик» меня пугает. «Однажды вышли бородатые мужики из лесу да как схватят белую балеринку за ляжки…»
Бабушку Машу я люблю. Но ее мнение — быть ли мне балериной — не важно. Мое желание до солнца, или, как говорят у нас в детском саду, «до неба». Если ты там хочешь выразить свою самую большую мечту или усилить эмоцию в словах, так и говоришь — «до небушка»! Я скачу по комнате среди солнечных пятен, изображая умирающего лебедя, как Майя Плисецкая. Не сосчитать, сколько я его изображала. Все мои балеты в детстве заканчивались непременно не раскланиванием с публикой, а умиранием лебедя, который складывал жалостно свои руки-крылья и замирал, пока восхищенная публика, состоящая из родственников, не оживляла лебедя аплодисментами. В эти моменты, если честно, даже бабушка Маша пускала слезу ну или переставала на время вязать носок, складывала руки на животе и так ласково глядела на меня, что я совсем не верила ни в ноги колесом, ни в срамные ляжки.
— Страсть к вашей стране… стимулировалась поездкой, которую я совершил, — французский побег стремится приблизиться к моей русской, затаившейся в преддверии выпускания листка весенней ольховой почке. — В Москве, Санкт-Петербурге, в течение ночей без сна. Российские фильмы… много русского блеска! У нас были прочные связи с Россией! Мы находились под определенным влиянием СССР. Моя страсть к Вашей стране не имеет границ.