Но дело ведь не только в этом.
Завтра я должна ехать на работу за город. У меня смена. Я не подменялась ни с кем, потому что думала, что мой день рождения пройдет как всегда — никак.
Даже садясь в машину к Демиду, я думала, что мы просто недолго побудем вместе, и он вернет меня домой. Я не планировала ни пить крепкий алкоголь, ни все остальное…
— Демид, пожалуйста.
— Глупости, — небрежно роняет он, взяв смартфон и разглядывая что-то на экране. — Раз ты принадлежишь мне, то и остаешься здесь.
Отчаянно пытаюсь сохранить остатки самообладания.
— Я не вещь, я не могу тебе принадлежать…
Демид вскидывает голову и поворачивается ко мне. В его глазах — стальной отблеск, от которого по спине бежит холодок.
На глаза наворачиваются слезы, но я изо всех сил сдерживаю их.
— …Демид, я не могу здесь остаться. Мне страшно. Отпусти меня, пожалуйста.
— Никуда ты не пойдешь.
Его слова разбивают остатки моей уверенности. Слезы уже скатываются по щекам. Я готова закатить истерику, хотя это мне не свойственно, но я не знаю, как еще достучаться до этого мужчины.
Демид предупредительно поднимает ладонь.
— Это на меня не действует, — холодно чеканит. — Прими душ и почисти зубы. Не выношу запах после водки. Щетка и паста в ванной.
Проскулив сквозь стиснутые зубы, я раздраженно отшвыриваю платье на кровать.
Разворачиваюсь и почти бегу в ванную не потому, что спешу выполнить его приказ, а потому, что сейчас это единственное место, где я могу побыть в одиночестве.
Замка, чтобы запереть дверь, нет, но я ее плотно захлопываю.
Демид слышит только себя, видит мир только через призму своих желаний. Мои чувства, мои желания для него пустой звук, досадное препятствие к обладанию «своей вещью».
Опускаю взгляд на запястье и рассматриваю браслет, который он мне подарил. Верну его Демиду. Пробую снять, но скоро понимаю, что это невозможно — браслет на болтах, а отвертка у Демида. И он вряд ли позволит снять браслет, раз выбрал такую модель. Придется прятать под рукова.
Остановившись у раковины, подношу ладонь ко рту и выдыхаю — действительно от меня разит.
Распаковываю щетку, выдавливаю из маленького тюбика пасту и раздраженно чищу зубы. Сейчас я одна, но мыслями до сих пор в комнате. И я зла, потому что мне не нравится чувствовать себя марионеткой, которой управляет кукловод.
Зла настолько, что сильно давлю щеткой на зубы, а когда сплевываю пасту, она окрашена кровью.
Выдыхаю. Спокойно, Алисия. Спокойно.
Но как же это сложно, когда имеешь дело с мужчиной неуправляемым, как природная стихия. В его мире есть только два цвета — черный и белый, два мнения — его и ошибочное.
Раздевшись догола, встаю под душ, включаю прохладную воду, чтобы выгнать хмель. Сейчас мне очень нужна ясная голова.
Потуже затянув халат, выхожу из ванной в комнату.
Демид лежит в постели и залипает в смартфоне.
Фоном льются звуки кино из плазмы, висящей на стене напротив кровати.
Мое платье аккуратно сложено в кресле. Там же одежда Демида.
Прячу бюстгальтер под платье и, затаив дыхание, неохотно иду к постели.
Демид, не отводя взгляда от экрана телефона, лишь слегка похлопывает ладонью по матрасу, чтобы я легла.
Хорошо, пусть будет по-твоему, Зверь.
Откинув край одеяла, я ложусь на свободную половину кровати и сразу же поворачиваюсь спиной к Демиду. Молчу. Вонзаю ногти в подушку.
Демид еще некоторое время занят чем-то, потом выключает все и тоже ложится спать.
А я не сплю. Какой может быть сон?
Напрягаюсь, когда Демид притягивает меня к себе собственнически. Я не сопротивляюсь, а терпеливо выжидаю.
Через несколько минут дыхание Демида становится размеренным — кажется, он уснул.
Осторожно пробую убрать с себя его руку, но он вдруг напрягается и еще сильнее подминает меня под себя.
Проклятье.
Мне жарко лежать с Демидом под одним одеялом, он горячий, словно вулкан! От его кожи печет даже через халат.
Ночью я еще несколько раз пробую освободиться, но Демид не дает и сам не меняет положение. Он даже во сне все контролирует. Удивительный человек.
Смиренно наблюдаю, как за окнами сереет рассвет. Мне больше не хочется плакать, но я все равно не согласна быть игрушкой Демида.
Тишину разрывает трель моего телефона. Я дергаюсь к нему, но Демид снова держит меня и лениво выдыхает мне в плечо:
— Доброе утро, Алисия.
— Мне нужно ответить, — цежу я.
Может быть, для Демида это утро и доброе, но не для меня. Я вымотана и очень хочу пить, но больше всего — вернуться домой.
— Потом ответишь, — хрипит Демид сонно. — Иди ко мне.
Переворачивает меня на другой бок и подтягивает к себе так, чтобы я головой легла ему на грудь. Утыкается носом в мои волосы и глубоко вдыхает.
— Но это может быть срочно!
Немного подумав, Демид все-таки меня отпускает.
— На сегодня ничего планируй, — звучат его слова, как смертный приговор.
Я встаю, достаю из сумочки телефон. Семь утра. Я должна быть на работе. Звонит Лиза.
— Алиса, ты где? — спрашивает подруга. — Шеф тебя потерял.
— Я… я… — поглядываю на Демида, — я не приеду.
— Почему?
— Мы позже поговорим, хорошо? Скажи ему, что я заболела. Справку предоставлю.
Правда, как ее достать, я понятия не имею.
— А что с тобой? — волнуется Лиза.
— Потом, я же сказала.
— Ладно… Но ты позвони обязательно.
Сбрасываю звонок.
— Кому нужна справка? — спрашивает Демид, сверля меня взглядом.
— Так, по работе…
Демид дергает бровью и встает с постели.
Проходит мимо меня в ванную.
Пока его нет, я одеваюсь.
После Демида иду умываться, щедро плещу на щеки ледяную воду. Вид у меня жалкий. Одноразовая отельная расческа не справляется с моими волосами.
— Спускаемся завтракать, — объявляет Демид, застегивая ремень.
— Как скажешь, — пожимаю плечами.
— Мне нравится такой ответ, — говорит бесстрастно.
А мне нет! Но не вижу смысла спорить.
Мое открытое платье и туфли отлично подходили к праздничному воскресному ужину, а в понедельник с утра я в ресторане выгляжу белой вороной в стразах.
Но это не главная моя проблема.
Глава 27
— Мне кофе с молоком и стакан воды, — не поднимая взгляда на официанта, бормочу я.
— Ты ничего не будешь есть? — слух режет голос Демида.
— Нет аппетита…
— Попробую догадаться, — откидывается на спинку стула. — Ты болеешь с похмелья, поэтому не хочешь есть? И как, Алисия? Стоит оно того, чтобы быть алкоголичкой?
Не понимаю… Его слова больше звучат как издевка, которую я просто сглатываю, не ведясь на уловку продолжения уничижительной темы. Он не поверил в мой алкоголизм... Но...
Мимо, Демид. Единственная причина, почему я не хочу есть, — это ты.
А вот у Демида аппетит отменный, сказала бы даже зверский — он заказывает несколько блюд. Терпеливо жду, пока он позавтракает.
Мысли снова скатываются в рефлексию о нашей несостоявшейся семье, в которой я с удовольствием готовлю для домашних завтраки, обеды и ужины.
Только теперь, смотря на то, сколько ест Демид, не уверена, оставалось бы у меня время еще на что-то кроме готовки. Хотя он такой внушительный мужчина… конечно, ему надо много есть.
Вот и хорошо, что у нас с ним никогда получится ничего серьезного!
— Куда мы теперь? — взволнованно уточняю, когда Демид, оплатив счет, встает из-за стола.
— Домой.
Едва сдерживаю стон облегчения.
Домой? Слава богу!
Все-таки я ему наскучила, или мой внешний вид отпугнул с утра, и Демид решил изменить свои планы насчет меня. Но я не показываю ему свою радость, когда в гардеробе он снова надевает на меня свое пальто и ведет к машине.