Для начала я должна хорошо изучить его дом. Каждую комнату, чтобы не теряться. По возможности и двор.
Не может быть, чтобы в этой крепости не было ни одной бреши. Ведь не может?
Закрываю глаза, стараюсь дышать ровно и думать о чем угодно, только не о том, что со мной происходит.
Постепенно мне удается расслабиться, и я даже дремлю, но вздрагиваю, снова услышав шаги. Только-только успокоившееся сердце вновь совершает кульбит.
Демид возвращается. Я вижу его сквозь опущенные ресницы.
По спальне он идет бесшумно поступью хищника, и пространство словно сгущается, концентрируясь вокруг него. Он по пояс обнажен — на нем только черные свободные штаны на резинке.
— Я не сплю, — взволнованно говорю, но Демид не отвечает.
Когда он ложится рядом, мир сужается до размеров этой кровати, до тепла его тела, до запаха его разгоряченной кожи, который проникает в нос с каждым моим робким рваным вдохом. Сердце, только что исполнившее головокружительный кульбит, замирает, пропуская удар.
Демид пододвигается ближе, закидывает руку над моей головой, не касаясь меня, но создавая ощущение замкнутого пространства. Кожей чувствую его взгляд. Пристальный, внимательный.
Демид разглядывает меня, словно картину, которую видит впервые, изучает каждую линию, каждую тень.
Пальцами дотрагивается до моих волос, медленно прочесывает влажные после душа пряди. Не просто прикосновение — вдумчивое исследование текстуры, поиск формы.
Демид наслаждается этим моментом созерцания. Страх, волнение, предвкушение того, что может произойти, сплетаются в тугой узел.
Он — кукловод, искусный манипулятор, а я — кукла в его руках, лишенная воли, но не лишенная чувств.
Демид склоняется ко мне, и время останавливается.
Момент растягивается, как тонкая нить, которая внезапно рвется, когда его губы касаются моих. Легко, почти неосязаемо, но у меня в груди словно взрывается сверхновая. Оглушительно, ярко, всепоглощающе.
Его дыхание учащается, жаром впитываясь в мою кожу. Поцелуй углубляется, становится жадным, требовательным. Он словно пытается выпить меня, поглотить целиком. Я снова чувствую его дьявольский вкус во рту, и дрожь охватывает все мое тело.
Мысли рассыпаются, как бусины порванного ожерелья. Бисер воспоминаний, страхов, желаний раскатывается по полу сознания, сверкает, переливается, но не складывается в осмысленную картину.
Глава 30
Возмутительно глубоко Демид проникает в мой рот языком, сплетает его с моим, и я вся мелко вибрирую, дышу его дыханием, не справляюсь с собственным телом, потому что оно откликается на поцелуй — внизу живота печет, мышцы напряжены.
Но я все же понимаю — это лишь инстинкты.
Упираюсь дрожащими ладонями в его плечи и пытаюсь оттолкнуть.
Но как это наивно… Демида не сдвинуть с места.
Он ничего не видит, не слышит, не чувствует и продолжает жадно целовать меня.
И я мычу, слабо и жалобно, коря себя за неумение дать отпор.
Порочно облизнув мои губы, Демид останавливается сам.
Приподнявшись на локте, нависает надо мной.
— Тебе же нравится, когда я тебя целую, — говорит безэмоционально, как будто мгновение назад не терзал мой рот. Но сбившее дыхание выдает его. — Почему ты меня отталкиваешь?
Нравилось. Очень нравилось. Он целуется великолепно, доводит до исступления, но…
— Тогда все было по-другому, потому что я не знала, кто ты.
— И кто же я?
— Тиран… — едва слышно шепчу губами, — и…
— Продолжай.
— Эгоист, манипулятор.
— Даже так?
— Да. — Чем больше открываю ему чувства, тем быстрее меня исчезает моя скованность. — Тебе все равно на мое мнение, ты слышишь только себя. Делаешь только то, что хочешь!
— Привык так жить, есть в этом свои плюсы. И для тебя тоже найдется много плюсов, но ты не должна сопротивляться. — Ошарашенно глотаю воздух после его слов. То, что я сказала, никак не повлияло на Демида. — На чем мы остановились? Тебе нравилось, когда я тебя целовал. Как я тебя целовал.
Он снова опускается на меня, придавливая весом и опаляя жаром своего тела.
Медленно ведет носом по моей щеке.
Я запрокидываю голову, когда Демид впивается губами в мою шею. Зажмуриваюсь, жду засосов и боли, как было в прошлый раз в его дьявольской комнате, но Демид только жадно влажно облизывает кожу, почти неслышно рыча от удовольствия.
А я на грани.
Не могу пошевелиться, смотрю стеклянными глазами в потолок.
Мелко дрожу, когда Демид прикасается кончиками пальцев к моему плечу, сдвигая лямку майки. Проходится дорожкой поцелуев от шеи к ключице, задерживает на ней губы.
Другой рукой гладит мое тело, и от его соприкосновений по мне бегут мурашки. Рефлекторно вытягиваюсь, поджимаю пальцы на ногах.
Как же Демида много… невыносимо много…
Он ведет руку еще ниже, цепляется за резинку пижамных шортиков. Задержавшись на миг, двигается ниже, стягивая их с меня.
— Нет! — вскрикиваю от неожиданности.
Взвинчиваюсь, но Демид властно возвращает меня на место, положив другую руку на мой живот и придавив к постели.
— Я же сказал: будь послушной девочкой.
Закусываю губу, протестующе ёрзаю. Кажется, прямо сейчас у меня от переизбытка эмоций остановится сердце!
Страх, предвкушение, вожделение, смущение и даже ненависть — все смешивается в одном мощном водовороте, захлестывает с головой. Я не справляюсь со своими эмоциями, не могу мыслить холодно.
— Я… я заразная! — отчаянно лгу.
— Ты абсолютно чиста. Мне уже прислали результаты анализов.
Демид стягивает шортики с моих ягодиц вместе с трусами.
Хочу свести ноги, но лишь ударяюсь ими в мощные плечи Демида.
Подхватив под бедра, он рывком стягивает меня на край кровати и встает на колени на пол рядом.
Прокусываю губу до крови, когда он опускает взгляд между моих разведенных ног и внимательно рассматриваеттам.Вспыхиваю от стыда.
— Я хочу тебя поцеловать, — хрипло говорит Демид. И на секунду мне кажется, что он вернется ко мне на постель. Однако внизу живота будто что-то взрывается, когда Демид прижимается губами к моему лобку. — И попробовать тебя на вкус.
Жалобно скулю, мотаю головой. Еще чуть-чуть, и я потеряю сознание от волнения, потому что Демид опускается губами все ниже и ниже…
Я вспоминаю сон.
В нем Зверь тоже хотел сделать со мной это.
Только тогда я резко проснулась, а сейчас все по-настоящему: его горячее дыхание окутывает кожу, и я растерянно застываю, забывая собственное имя, когда его влажный язык проникает между моих складок.
Демид прижимается лицом к моей промежности и неторопливо меня лижет.
Рвусь от него, но он возвращает меня на место и держит крепко, впаивая пальцы в кожу бедер, снова и снова ныряя в меня языком. Не сдерживаю тяжелый стон, когда Демид входит языком глубже, трахает им, ускоряя движения.
Это не больно и даже приятно, но осознание, что меня ласкает ртом именно этот мужчина, сводит с ума. Даже если бы он не был таким эгоистом, в это невозможно поверить.
— Привыкай ощущать меня в себе, Алисия.
Меня бросает в жар.
Демид жадно целует взасос мои губы… нижние губы.
Боже, это не человек, а король порока!
Отчаянно царапаю простыню, глотая стоны. Прогибаюсь в пояснице, когда снова чувствую в себе язык. Он ходит туда и обратно, туда и обратно, двигается по кругу внутри, и я ощущаю электрический импульс, колючей волной поднимающийся от пальцев ног по всему телу.
— Ах! — взвизгиваю.
И кончаю… когда его язык находится во мне.
— Да вот так, Алисия, — удовлетворенно рокочет Демид.
Он продолжает меня лизать, а я приподнимаюсь на локтях.
В глазах после оргазма все плывет, но я вижу, что Демид держит меня одной рукой. Второй он мастурбирует. Не моргаю, засмотревшись на крупную алую головку, и не сразу понимаю, что Демид ловит мой заинтересованный взгляд.