Андрей даже поперхнулся: «Ну началось!»
Кулинария была маминым излюбленным хобби.
— А голубцы сделаешь? — сворачивая на парковку здания городского суда, уточнил он от безысходности.
— Ну, конечно! Так, давай я тебе список продуктов скину, чтобы ты привез все, что надо?
— Давай, я как раз уже освободился. Съезжу в торговый центр и через полтора часа завезу продукты.
У парковки Шувалов столкнулся с Мокрушиным.
— Давно не виделись, — открывая свою «Весту», усмехнулся тот.
Андрея аж передернуло: воспоминания недельной давности все еще неприятно саднили в глубине подсознания чувством вины перед таинственной Настей с сапфировыми глазами. Он чувствовал себя полным дерьмом: обесчестил девчонку и свалил в закат. По-хорошему, найти бы ее и жениться, сделать все в соответствии со своими убеждениями. Да только где ее искать?
— Девку нашли, — будто читая его мысли, мрачно произнес Мокрушин. — Ту, с красным клатчем, помнишь?
— Где… нашли? — чувствуя, что в легких закончился воздух, выдавил из себя Шувалов.
— В реке. Труп выловили сегодня утром. Я как раз на опознание еду. Ты со мной?
В висках зашумело, пульс бил в голову так, что казалось, еще немного, и сердце выскочит из груди.
Неужели Настя?!
— С тобой! — позабыв о своем обещании матери привезти продукты, Шувалов кинулся к автомобилю.
До центральной городской больницы они добрались быстро: в обед было не так много пробок.
— Кстати, мне брат из деревни настойку на клюкве привез, целых три литра. Вот такая вещь! Хочешь, завезу пол-литра на пробу вечером? — заговорил Мокрушин, когда они шли по темному коридору морга, и показал жестом, насколько вкусная у него настойка.
— Неудобно сегодня, Матвей. Завтра рабочий день. Да и мама из отпуска вернулась, сам знаешь, засидится у меня в гостях допоздна.
— Эта прекрасная женщина вернулась из отпуска? А голубцы будут? —Глаза Мокрушина загорелись почти детским восторгом.
— Будут, — отмахнулся Шувалов. Мокрушин же не отвяжется. Да и не до голубцов сейчас ему было. Сердце отбивало гулкий ритм: «Выловили в реке». Все смешалось: и чувство вины за тот глупый порыв в ночном клубе, и то, что он медлил всю неделю, даже не пытался отыскать Настю, а теперь…
Верхнюю одежду они оставили снаружи: запахи в морге специфические, потом ничем не вывести. Накинули белые халаты, надели бахилы и пошли следом за криминалистом.
Их уже ждал дежурный патологоанатом. На одном из столов лежал доставленный труп молодой женщины. Он был накрыт простыней.
Андрей подошел к столу и сдернул с головы трупа белую ткань.
Лицо девушки неестественно раздулось. Определить, кто это, оказалось намного сложнее, чем он предполагал.
— Несколько дней подо льдом в реке болталась. Рыбаки случайно обнаружили, — пояснил криминалист и надел перчатки. — Предварительная причина смерти — выстрел в голову.
Мокрушин что-то уточнял, а у Шувалова шумело в голове. Раздувшийся в воде труп выглядел ужасно. И как сложно опознать ту, которую видел всего однажды, и то в каком-то странном состоянии?
Настя это…или нет? Взгляд скользнул по выпавшей из-под простыни почерневшей руке, и Андрея отпустило: ногти у девушки были неестественно длинные, хищно заточены.
«Не она!» — тысячей колокольчиков зазвенело в голове облегчение.
Он ее руки сразу запомнил, еще когда она держала клатч за столиком: Красивые, аккуратные, с короткими ногтями и маникюром в стиле нюд.
— Красильникова Валерия Игоревна, двадцать три года, — оторвавшись от монитора, громко сообщил один из криминалистов.
— Вот тебе и Лера с красным клатчем, — задумчиво произнес Мокрушин. — Допрыгалась… Хотели по камерам отследить ее подружку, да эти сволочи из клуба стерли все, что происходило в тот вечер! Вроде как случайность, пролили на камеру что-то едкое.
Андрей внимательно посмотрел на тело. «Может, и хорошо, что все стерли», — мелькнула мысль.
— Так я к тебе вечером заеду? Привезу настойку к голубцам-то, заодно и маму угощу. Она настойки, как я помню, любит. — не унимался Мокрушин по дороге к парковке.
Шувалов закатил глаза.
— Матвей, мама любит дорогое шампанское.
— А у меня шампанского дома две бутылки, еще с Рождества стоят! Так я заеду?
Андрей хотел сказать, что его мать не станет пить то шампанское, что есть у Мокрушина, но вместо этого отмахнулся:
— Заезжай, только без шампанского.
— Обижаешь, — развел руками Матвей. — И конфеты, и шампанское — все будет! В семь вечера у тебя.
Глава 9. Прокурор
…Шувалов быстро добрался до торгового центра и припарковал машину поближе ко входу. Выбравшись из автомобиля, он сверился со списком продуктов в телефоне и уверенно двинулся внутрь.