Руки Хэтсвика осторожно опустились мне на спину.
- Не молчи, Курт! Скажи хоть что-нибудь!
- Что.. Что меня сказать, Такер?! Мне жаль, мне очень жаль, чувак, - голос парня дрожал.
- Курт, помоги мне. Я люблю тебя, Курт, помоги мне.. - я уже сам не понимал, что говорю. Видимо эти крики о помощи, смешанные с потоками правды были непроизвольными.
- Я тоже люблю тебя, парень, успокойся. Все будет хорошо.
- Нет, не будет! - закричал я, чуть отстраняясь и заглядывая ему в глаза, - Я люблю тебя совсем не так, как ты меня!
- Такер, ты не в себе. Заходи, мы что нибудь придумаем..
Я отмахнулся от его слов и накинулся на него. Мои губы хватали все, до чего могли дотянуться. Я целовал его истерично, беря столько, сколько мог взять. Курт начал вырываться не сразу, спустя лишь секунд двадцать. Когда он наконец понял, что происходит, когда мои руки были уже под его футболкой, он стал отбиваться настойчивее.
- Такер, хватит, - говорил он мне в губы, но я снова и снова накрывал из своими, - Перестань, Такер.. Отвали! - он оттолкнул меня с такой силой, что я врезался в дверной косяк.
Я взглянул на парня. Он смотрел на меня так, будто вот-вот расплачется. Будто сейчас, в данный момент, разрушилось абсолютно все, что было между нами до этого. Его губы сильно покраснели и глаза тоже.
- Я же говорил, что ничего хорошего больше не будет, - тихо сказал я, разворачиваясь и начиная бег к своему дому.
Курт побежал за мной, крича мне в след что-то, но я захлопнул дверь прямо перед его носом. А после просто упал на пол от бессилия. Это был эмоциональный срыв, а вслед за ним эмоциональное истощение.
Я лежал на полу и плакал. Сначала громко и навзрыд, а потом, когда я сорвал горло, уже просто хрипел и бил кулаками по полу.
Это день.. шестнадцатое марта две тысячи восьмого года. День, когда я потерял все.
Та мысль, приходившая в мою голову уже не раз, в этот день оказалась самой, что ни на есть, правильной. Добраться до второго этажа было не просто. Ноги не держали и я был словно в вакууме. Постоянно спотыкался обо что-то, падал, сбивал колени и руки, но не чувствовал этого.
Дойдя до ванны, я открыл горячий вентиль на полную и закупорил слив. Вода набиралась мучительно медленно. Я смотрел на струи, пытаясь поторопить их, но ничего не выходило. Моя куртка, рубашка и футболка полетели на пол. Джинсы снимать с себя я не стал и прямо в них залез в ванну, вода в которой должна была быть кипятком. Но и этого я не чувствовал. Уровень воды прикрыл мои колени и я понял, что пора.
Пора.. и все закончится. Там, возможно, я встречусь с Чарли. Я перестану мучить тех, кого люблю. Маму, Курта.. Пальцы сжимали лезвие. Я смотрел на его блеск и думал о том, что я умру таким дурацким способом. Эта маленькая блестящая штучка убьет меня. От Такера Спинозы останется только оболочка, да среднего размера надгробный камень. От Чарли МакМиллана осталось то же самое.. Где же справедливость?!
Сквозь шум воды я уловил громкий и частый стук в дверь, но не обратил на это совершенно никакого внимания. Понял, что если не потороплюсь, то будет поздно. Я поднес острие лезвия к своей руке и резко вонзил его в запястье, точно в вену, а затем разрезал кожу вдоль всего предплечья. Темно-красная кровь с синеватым оттенком хлынула неприрывной струей, что вызвало улыбку на моем лице. Теперь мне все казалось правильным. Даже дышать стало легче. Вот и все..
Стуки в дверь были фоновым звуком, которые все не прекращались. Кто-то кричал с той стороны, просил, чтобы ему открыли, но мне дела было до этого ровно столько же, столько до бутерброда, валяющегося на полу в кухне.
Голова стала тяжелеть. Вода в ванной окрасилась красным. Я наблюдал за этим из-под прикрытых век, уже особенно не думая ни о чем. Лишь желая, чтобы все закончилоась как можно-скорее.
Где-то на границе сознания я понял, что чьи-то руки бьют меня по щекам. Кто-то кричит и всхлипывает у меня над ухом. На лицо падают светлые волосы. Кейси.. Кейси..
- К..к..ейс.. - совсем тихо, абсолютно не слыша себя, произнес я, - К..е..йс..и.
- Идиот!
Это было последним, что мне удалось услышать перед тем, как я очутился в месте, где нет чувств и боли. Месте, о котором я мечтал так долго.
Часть 10. К истокам. Завершающая.
Поговорим немного о белых потолках? Какой гениальный человек придумал, что потолок, в подавляющем числе случаев должен быть обязательно белым? Почему, например, не черным? Какой-нибудь умник наверняка скажет, что черный потолок - это слишком мрачно, и годится он только для ночных клубов да для комнат, в которых живут поклонники Сатаны. И, скорее всего, этот умник будет прав, но годится ли это мне? Хочу ли я, открывая глаза все время видеть этот белый потолок, первое что буду видеть за день? А, ведь, не всегда твое пробуждение оказывается приятным, а белый потолок будто подливает масла в огонь, своей.. чистотой. И эта чистота, в моменты, когда ты погряз в дерьме, не самое лучшее что может быть.
Эти рассуждение о потолке - единственное, что пришло в мою голову. Ведь, там было пусто, словно белый лист, такой же белый, как и потолок - единственное, что я мог видеть. У меня хватило сил лишь на то, чтобы чуть приоткрыть веки, все остальное тело мне будто не принадлежало.
- Такер, сынок! Ты очнулся! - на фоне белого потолка появилось лицо мамы. Ее бровь была заклеена пластырем, а лицо будто постарело на десяток лет.
- Где я? - язык меня тоже не слушался, поэтому я не был уверен, что мама меня вообще услышала.