— Я, собственно, и не рассчитывал. Тут нужны люди вне подозрений. У военных просить — себе же потом проблем наскрести. Артефактный факультет тоже под пристальным присмотром. Значит, что?
Тут Константин Викторович нахмурился, глянул мельком на трибуну и спросил:
— Целители?
— Они самые.
— Им руны почти на дают. У них профиль другой, да и… Молодежь нынче не та пошла. Нету у нее стержня.
— Полностью согласен, но есть один очень интересный вариант, — задумчиво произнес служащий госбезопасности и указал на парочку парней, что стояли с краю сцены, наблюдая за заседанием. — Вон тех двоих видите?
— М-м-м? Какие вводные?
— Тот, что пониже — Семен Анатольевич Кот. Восемнадцать лет. Сирота. Опекун над слепой старушкой. Целительский факультет. Немного до ценза на артефакторный не дотянул.
— Сирота… Кто родители?
— Мать и отец без дара. Мать померла во время родов, отец во время обвала в шахте. А вот бабушка у него… — тут он глянул на собеседника и закончил: — Ведьма. Старая, царских времен.
Мужчина удивленно поднял брови, глянул на Сан Саныча и спросил:
— А такие еще остались?
— В нашем крае — последняя. Остальные так… Одно название, — махнул рукой мужчина. — Но сам факт… У ведьмы внук с даром. Пусть маленький, но дар.
— Занятно, — поджал губы Константин Викторович. — А второй?
— Второй сын инженеров. Осетренко Кирилл Михайлович. Тоже восемнадцать лет. Осетренковы у нас наладчики станкового парка. Специализируются на конвейерах. Отличные спецы. Военные к себе не раз звали.
— За кем прикреплены?
— За Авиадвигательным. Правда, там чисто номинально. Постоянно в командировках по всему Союзу.
— Твой интерес к первому я еще понимаю. Второй — сомнительно.
— Согласен, но факт в том, что эти двое друзья не разлей вода, — пожал плечами Сан Саныч. — Из того, что успел узнать, Кот — двигатель этой парочки. Постоянно находит им шабашки, что-то крутит и заводит связи. За Осетренко информации мало, но думаю, он выступает в роли консультанта по рунам. Неплохой доклад по рассеиванию третичных комплексов делал на первом курсе. Даже с претензией на новый взгляд на рассеивание.
— Как ты их вообще нашел? — хмуро глянул на коллегу Константин Викторович. — Где засветились?
— Сначала был звонок с ЖД узла. Кот там частенько шабашил на разгрузке вагонов. Использовал комплекс из учебника на выносливость. Ерундовый, но все же. Дальше был донос со стройки. Эти двое применили распределяющий жидкость комплекс для покраски дома. Причем судя по тому, что удалось узнать без конкретных допросов — достаточно грамотно. Там же активно использовали трансмутацию.
— Для чего она на стройке?
— Косяки дверные, — хмыкнул ГБшник. — Помнишь, я тебе рассказывал про Захарова?
— Мошенничество с переоборудованием производства?
— Да. Его-то посадили, а оборудования нового нет. Старое чудом еще работает. Продукция у них жуткий брак, но другого в принципе нет. Приходится перед установкой дверей ровнять косяк или саму дверь в ручную. Так вот эти двое трансмутацией ровняли двери.
— М-м-мда…
— Потом снова был сигнал с ЖД. Уже двое при разгрузке туш использовали усиливающие комплексы, — продолжил Сан Саныч. — Я уже тогда начал собирать информацию по этим двум.
— Студенты, — вздохнул старший по званию. — Ненадежно, Саш… Ладно, хотя бы комсомольцы…
— Кот не комсомолец. И, насколько я знаю, вообще не стремится.
— Вот! Значит, не надежный. Ты бы подумал…
Мужчины притихли. Секунд пять они молчали.
— На днях они на скотобойню в Голованово ездили. Не на шабашку. От комсомола, — начал Сан Саныч, внимательно наблюдая за парочкой.
— А там что?
— Помните ту партию измельчителей с Ижевска?
— Сыромятные валы? — хмыкнул Константин Викторович.
— Они самые. Там такой же. Вручную кости кувалдами дробили, — кивнул ГБшник. — Этих двоих на кувалды послали.
Лысый хмыкнул и глянул на коллегу.
— Какие-то комплексы использовали?
— Нет. Вал новый сделали. Из куска рельсы, — спокойно ответил тот. — Разговаривал с тамошним директором. Пересекались уже с ним. Работает тот измельчитель. Причем отлично.
— Дорого взяли?
— Ни копейки. И знаешь, очень правильные слова сказали, — Сан Саныч глянул на Константина Викторовича и добавил: — Именно про деньги.
— М-м-м?
— Деньги — это инструмент.
Константин Викторович хмыкнул, несколько секунд молча рассматривал, а затем спросил:
— Когда в разработку возьмешь?