А дальше посыпались одни и те же вопросы по кругу:
— Что вы помните о дне, когда прибыли на Снежный Пик? Что именно произошло после лавины? Как так вышло, что вы и Яранель Рошфор оказались запертыми в снежной ловушке?
Я послушно отвечала, чувствуя, как от недоумения брови всё выше и выше забираются на лоб. Какая разница, что произошло после лавины? Мы же выжили, разве это не главное? Как Яр может быть в чём-то виноват?
— Вы можете пересказать, что именно говорил господин Рошфор-младший? — сурово уточнил Майкл, поднимая на меня взгляд.
— Да глупости разные… детство вспоминали… — Я развела руками. — Он мне ещё брошь подарил, вот.
Брошь внимательно осмотрели, как будто от неё зависела судьба планеты, и продолжили допрос:
— Айлин, как вы относитесь к Яранелю? Только честно.
Слово «люблю» прозвучало спокойно, нейтрально. Любить же можно по-разному, верно? Впрочем, не успела я договорить, как обстановка в комнате будто ощутимо напряглась.
— А что, собственно, происходит? — не выдержала я, стараясь говорить ровно.
Сидящая рядом Лана тревожно поёрзала на стуле. Эмиссар перевёл тёмный взгляд на неё.
— Госпожа Рошфор, вы можете выйти?
— Да… наверное, так будет лучше. — Лана тихонько вздохнула, зачем-то обняла меня, шёпотом сказала: — Не переживай, рассказывай всё как было, — и, закрыв за собой дверь, оставила нас вдвоём.
Стоило двери войти в паз, как Майкл вдруг устало откинулся на спинку кресла, с силой растёр лицо ладонями, а затем даже голову помассировал у линии роста резонаторов.
— Что-то не так? — уточнила я.
Мужчина посмотрел на меня так, словно я в чём-то провинилась, недовольно поджал губы, но в противовес мелькнувшей мимике он неожиданно принялся методично раскладывать на столе многочисленные документы, которые всё это время лежали стопочкой на углу.
— Видите ли, Айлин. Вы родом с Террасоры и поэтому можете не знать некоторых наших особенностей в силу… принадлежности к другой расе. Мы, мужчины, у всех рас Федерации физически сильнее женщин, но конкретно цварги обладают ещё и резонаторами. — Эмиссар Службы Безопасности выразительно указал на свои рога. — Физиологически резонаторы нам нужны, чтобы улавливать электрические колебания активности головного мозга. Мы называем их бета-колебаниями и питаемся ими наряду с обычной едой. Некоторые отсталые расы воображают, что цварги умеют читать мысли, но это не совсем так. Скорее, мы улавливаем эмоции разумных существ и ощущаем их как запахи.
Майкл сделал паузу, а я торопливо кивнула, показывая, что информация — не новость. На интеграционных курсах это нам рассказывали.
— Но рога — это… м-м-м… своего рода антенны, которые могут не только улавливать волны в пространстве, но и создавать свои собственные колебания. Цварги… как бы это выразиться понятнее… обладают уникальной способностью… оказывать бета-воздействие на гуманоидов.
— Ух ты… — непроизвольно вырвалось у меня. Так вот, оказывается, что сделал Ханс со мной на склоне!
— Но для цваргов такое воздействие строжайше запрещено , — тут же добавил господин Хейворд, делая акцент на последнем слове. — Статья сто тридцать третья уголовного кодекса Цварга. И дело не только в том, что это неэтично — диктовать некую волю другому разумному гуманоиду, пускай она и будет на уровне простейших эмоций. Управление бета-волнами — технически очень сложная вещь. Даже для оказания слабого воздействия в рамках медицинской помощи цварг обязан иметь соответствующую лицензию. У господина Яранеля Рошфора её, однако, нет.
Я несколько секунд переваривала услышанное, прежде чем встрепенулась и искренне возмутилась:
— А с какой стати вы считаете, что Яр на меня оказывал воздействие?
— В смысле «с какой»?!
На этот раз удивился Майкл. Он ткнул пальцем в чёрно-белые листы с моим головным мозгом и, грозно сверкая чёрными глазами, бросил:
— Как бы вы ни хотели выгородить Яранеля Рошфора, но наш аппарат показывает, что на вас было оказано воздействие не ниже ранга «три», тогда как медицинское вмешательство — это первый, в самых крайних случаях второй ранг! А это?! Вы отказываетесь говорить напрямую и, возможно, чего-то даже не помните, но вот снимки с места происшествия! Да, доки против показывать вам такое, как и ваши приёмные родители, считая, что это повлияет на психику, но я — страж закона, и моя обязанность — наказать преступников!
Передо мной рассыпался ворох снимков из пещеры, где пришлось заночевать. Поломанные лыжи и палки, перевязанные в один спальный мешок горнолыжные костюмы-трансформеры и… кровь. Неожиданно достаточно много крови. Я вспомнила, что перевязывала Яру хвост и бедро, но там вышли какие-то капли, так как сосулька сама по себе закупоривала рану.
«Неужели это всё моя?» — мысленно изумилась я.
Похоже, от нахлынувшего адреналина ничего не чувствовала. Неудивительно, что я так мёрзла той ночью. Повезло, что Яр был рядом и грел своим телом…
— Можете не оправдываться, что это кровь Яранеля. Мы сделали экспертизу и установили, что почти вся — ваша. И наконец, у нас есть чистосердечное признание Рошфора-младшего! — почти выкрикнул Майкл, опираясь ладонями на стол и нависая надо мной. — Ну же, Айлин! Вы ещё будете утверждать, он вас спас и вы любите его? Да, семья Рошфор влиятельна, но перед законом все равны. Или вы сейчас рассказываете правду от и до, или я не смогу вам помочь!
— Ка-а-акое признание?
Я ощутила себя полнейшей дурочкой.
— Какое-какое! Конечно, один из цваргов в спасательной бригаде слышал, как Яр рассказал, что на вас было оказано бета-воздействие!
Внезапно в голове взорвалась сверхновая, разгоняя туман недопонимания. Все кусочки мозаики, до этого казавшиеся хаотичным облаком астероидов, сошлись в чёткий орбитальный рисунок. До меня дошло, что именно имел в виду эмиссар, и это осознание, словно гравитационный всплеск, заставило внутренний мир вздрогнуть.
Кровь повсюду, снимки моего головного мозга, подтверждающие бета-воздействие, и наконец слова Яра, которые были трактованы в высшей степени по-идиотски! Эмиссар Службы Безопасности Майкл Хейворд был абсолютно уверен в том, что Яр в той пещере воспользовался мной… Более того, он надавил на меня не только как мужчина, но и как цварг. Вспомнилось, как Лана вздрогнула, когда я сказала, что люблю Яра. Ну да, если бы он на меня не воздействовал, то я бы, по её мнению, так не стала тепло отзываться о её сыне… Захотелось застонать в голос. Теперь понятно, почему вся прислуга в нашем доме вдруг испарилась, и внезапная «компаньонка» Малори, и новые гуманоиды… исключительно девушки. Даже то, что приёмный отец не смел со мной разговаривать не иначе чем через дверное полотно, заиграло совсем иными красками. И то, что меня опасались касаться мужчины и все держались на расстоянии…