Но вообще – нет, не пара. Просто друзья. Давние и очень близкие. Мы с ним вместе учились в английской школе, а после в престижном, провонявшем британскими традициями университете. И все эти годы жили в одной комнате. Когда-то мы с ним спали. Иногда случается и сейчас. Но, в основном, все было давно, еще в старших классах. И вовсе не по любви, а в рамках самопознания. Мы тогда открывали себя, свою сексуальность и красоту, хотелось попробовать всего, и с парнями и с девушками. А с кем еще пробовать, как не с лучшим другом? Нам обоим тогда очень понравилось, и с тех пор гомосекс вошел в нашу жизнь.
Но между нами есть существенная разница. Мне одинаково нравятся и мужчины и девушки, с мужиками мне, в общем-то, все равно, как быть: «сверху» или «снизу» и я пока не настроен на серьезные отношения. Женя гей до мозга костей, причем абсолютный боттом. И мечтает о большой, чистой любви с каким-нибудь потрясающим парнем. Только женится он все равно на девушке, причем на той, которую выберут родители. И это самая большая трагедия его жизни. Я тоже женюсь по родительскому выбору, в нашей среде по любви жениться не принято. Но лично я ничего трагического в этом не вижу. Брак – это договор, объединение капиталов, точный расчет. Это вовсе не так уж плохо, как кажется на первый взгляд. Если расчет верен и человек тебе, в общем-то, не противен, может получиться вполне счастливая семья. К тому же, всегда есть возможность найти кого-то на стороне. Цивилизованные люди сумеют договориться, главное, не выставлять все напоказ и не оскорблять чувств супруга.
- Антош, ты скоро? Ребята уже звонили.
Ребята – это Стас, Ник и Филип. Мы познакомились с ними утром на пляже и договорились вместе пойти вечером в бар. Они тоже из Раши, только не из Москвы, а из Питера. Приятные парни, к тому же, Джеки, кажется, запал на Фила и сейчас находится в приподнятом взвинченном настроении. Мучить его копошением у зеркала, когда он в таком состоянии – просто свинство.
- Сейчас. Одну секунду, мой сладкий.
Беру с подзеркальника заколку с большим алым цветком гибискуса и пристраиваю в своей золотистой копне над ухом. Цветок сделан из нежнейшего шелка, очень натурально, просто живой. Смотрится классно. Вот теперь все.
***
Выходим из дома, и нас тут же окутывает бархатная тропическая ночь, непроницаемо черная, хотя всего девять вечера. Здесь почти экватор, поэтому темнеет рано, часов около семи, и практически мгновенно. Только что сияло ослепительное солнце, ярко синело небо, а уже на разомлевшие от зноя Острова падает черный занавес ночи и в небе переливаются бриллианты незнакомых южных созвездий. Сейчас меня это не удивляет, я здесь уже третий раз. Один раз был еще в детстве, с родителями, потом с любовником, теперь вот – с Джеком. К тому же и в других подобных местах успел побывать. Но, помню, когда впервые сюда попал, был просто поражен этой моментально наступающей темнотой.
Поднимаю голову, смотрю в драгоценные россыпи звезд, полной грудью вдыхаю душистый ночной воздух. Я молод, красив, богат и стою с самом центре земного рая. С одной стороны – океан, его тяжелое мерное дыхание разносится по всему острову. Над океаном – огромная желтая луна, от нее по черной воде бежит «дорожка счастья». С другой стороны – главное здание отеля, все в огнях. Отель огромный, по официальной классификации «пять звезд», а по неофициальной – так и все шесть. В нем не только это здание с дорогими комфортными номерами, ресторанами, барами, бассейном, бутиками, спортзалом, кинозалом, конференц-залом, еще черт-знает-каким-залом, но и уютные маленькие бунгало, вроде нашего с Женькой. Впрочем, по уровню комфорта эти бунгало ничуть не уступают номерам, несмотря на то, что внешне имитируют туземные хижины. В них те же удобнейшие в мире кровати, та же «плазма», сплит, стационарный телефон, бар, те же душевые кабинки, те же джакузи, жалЮзи и унитазы с гидромассажем. И так же можно заказать из гостиничного ресторана в номер еду. Бар в этническом стиле, куда мы направляемся, тоже часть этого комплекса. С новыми знакомыми мы договорились встретиться прямо там. Джеки весь в нетерпении, торопит меня.
Бар представляет собой большой деревянный помост под крытым пальмовыми листьями навесом. В глубине – стойка с высокими табуретами, перед ней десяток столиков. Дальше – большое пространство для танцев. Рядом со стойкой – маленький туземный оркестрик. Взойдя на помост, останавливаемся, высматривая ребят. И тут я чувствую такой сильный толчок в спину, что чуть не падаю на гладкие теплые доски. Что за?!! Мимо, задев меня на ходу плечом, даже не подумав извиниться, валит крепкий парняга. Бульдозер хренов, хамло. Между столбами пролет метра три, неужели нельзя было обойти? Возмущенно сверлю глазами спину нахала. Нахал канает до стойки, плюхается на табурет и, обернувшись на меня, нагло лыбится. Вот блядь! Показываю ему «фак», хамло хмурится, но затевать скандал, похоже, не собирается. Все-таки, это бар в приличном отеле, а не вокзальный буфет.
Женька, наконец, замечает парней и тянет меня к ним за столик. Заказываю себе «маргариту» и какой-то коктейль из морепродуктов. Джеки берет фруктовый салат, с виду очень вкусный, но, похоже, не в состоянии проглотить ни крошки, потому что не сводит глаз с Филипа. Его глаза сияют, как звезды, голос звенит, на щеках нежный румянец. Он сейчас такой красивый, просто дух захватывает. Фил, кажется, впечатлен. Внимательнее присматриваюсь к нему: от чего это мой друг в таком невхеренном экстазе? Крепкий, мускулистый парень, ростом чуть выше нас с Джеком. Ровный, красивый загар. Короткий русый «ежик». Не люблю эту прическу, но ему, вообще-то, идет. Серо-зеленые глаза, выразительные скулы, чуть вздернутый нос. Губы широкие, но какие-то плоские, без пухлости. И неожиданно очаровательная улыбка. По мне, так ничего такого особенного, но все же чем-то от него «веет». Чем-то, что безотказно действует на Джеки.
Никак не могу выбросить из головы нахала, все время возвращаюсь взглядом к нему, очень уж обидно. Как можно было мимоходом, небрежно, пнуть такое чудо, такого волшебного мальчика? Грубиян по-прежнему давит задницей табурет у стойки. На нем тоже свободные шорты до колен и алкоголичка, здесь так многие ходят. Шорты – грязно-зеленый «камуфляж», привет российской армии, майка черная, но какая-то вылинявшая, сидит на красиво накачанном торсе в обтяжку, на ногах шлепанцы. Темная шевелюра взлохмачена так, словно ее не расчесывали три дня, волосы беспорядочно падают на лоб и на шею. И небритость тоже трехдневная. Фу! Брезгливо морщусь.
Знаю, многие считают, что трехдневная щетина – это сексуально, так же как и подобный «живописный» нечесано-небрежный вид. Многие, но только не я. На мой взгляд, это просто распущенность. Он ведь явно не бедствует, подобный отель может позволить себе лишь человек с большими деньгами, так что же тут деревенского пьяницу наигрывать? И манеры под стать образу. Мерзкий тип, опасный, плохой. С ним не то, что иметь дело – с ним даже знакомиться нельзя, да я и не собираюсь. И он, слава богу, кажется, тоже. Он занят тем, что кадрит сидящую рядом девчонку. Наш столик не очень от них далеко, и я иногда слышу обрывки их разговора. Говорят на английском, оба просто отвратительно. Девочка, судя по акценту, француженка. У мужика акцент тоже какой-то очень знакомый, только никак не пойму, какой.