Именно в этот, такой счастливый для нее момент, я была так одинока.
— Как думаешь, сможешь меня когда-нибудь простить? — Голос Мэтта был теплым и грустным, и это чуть не разбило мне сердце.
Я кивнула. Не было нужды даже думать об этом. Мы с Мэттом всегда были друзьями. И я не сомневалась в этом, когда он сказал, что его намерения были благими — возможно, глупыми, но не злыми.
— Ты лгал мне, нам, — сказал я, наконец подняв голову и взглянув на него. — Я смогу простить тебя, но не знаю, смогу ли доверять.
Он побледнел, и я увидела, как он тяжело сглотнул, но в итоге кивнул:
— Я знаю. Я должен все исправить.
Некоторое время мы сидели молча, пока Мэтт не нарушил молчание:
— Марго меня убьет.
Я кивнула:
— Это точно. Она определенно причинит тебе какую-то порцию боли.
Он вздохнул:
— Думаю, я это заслужил.
— Ты определенно это заслужил.
Он посмотрел на меня с легкой улыбкой, и я глубоко вздохнула. Я устала, чертовски устала. Это был не недостаток сна или физическое переутомление. Это была эмоциональная усталость. Я устала злиться, устала чувствовать обиду и устала скрывать все это от мира. Эта неделя притворства, что все в порядке, истощила остатки моей внутренней энергии, и у меня просто не было сил сдерживать свою ярость, особенно тогда, когда я так сильно нуждалась в этом.
— Я не хочу на тебя злиться, Мэтт.
— Я ценю это.
Слёзы немного наполнили меня, и я облизнула губы, глядя в потолок в надежде остановить слёзы.
— Нет, я имею в виду, что я не могу на тебя злиться. Мне… мне нужен друг.
Краем глаза я бросила на него взгляд:
— Это не значит, что твой идиотизм забыт, но сейчас мы можем просто… мы можем просто двигаться дальше?
Он сжал мою руку.
— Сьюзи, расскажи мне, что случилось.
Моя нижняя губа задрожала.
— Ты был прав насчет Люка.
Я почувствовала, как он напрягся рядом со мной.
— Не в том, что он встречается со мной в шутку. Нет.
Ну, мне хотелось в это верить.
Однако, он заставил меня чувствовать себя глупой идиоткой.
Я тяжело вздохнула и рассказала Мэтту все.
Вообще все.
Начиная с моей новой онлайн-дружбы где-то прошлой весной, и как она переросла, по крайней мере, с моей стороны, и как мы стали так близки. А потом Люк узнал, кто я такая, и именно поэтому он приставал ко мне в течение первого месяца в школе.
— Он пытался с тобой познакомиться? — спросил Мэтт, сдвинув брови в замешательстве.
Я пожала плечами.
— Наверное.
— У него странный подход к этому. — Прокомментировал Мэтт после паузы.
— У тебя тоже был странный способ доказать, что мы крутые, — парировала я.
— Справедливо. — Согласился он с дрожью.
Я вздохнула, пока мой друг пристально изучал меня.
— Ты же понимаешь, что заступаешься за него, да?
Я поджала губы. Заступаюсь? Дерьмо. Это было неправильно.
— Я просто указала на то, что судить точно не тебе.
— Оу. Это да. — Мэтт не выглядел убежденным. — Давай еще раз, правильно ли я все понимаю: тебе понравился парень из сети — DataG?
Я кивнула.
— Он стал мне одним из самых близких друзей.
— У тебя даже появились к нему чувства, — пояснил Мэтт со понимающим взглядом.
Я ощутила жар на своих щеках.
— Да. Окей. У меня появились к нему некоторые чувства. Немного.
— А между тем Люк тебе не нравился.
Я снова кивнула.
— Но потом понравился.
Я рассердилась на такое упрощение:
— Я узнала его получше и да, я подумала, может быть, он мне тоже понравился.
— Как друг? — спросил Мэтт.
— Да, и… — я закусила губу. О, черт, кого я пыталась обмануть? — Как друг, но и как нечто большее, чем просто друг.
— Я понял. — Улыбка Мэтта была раздражающе самодовольной.
— Что? Что ты понял?
— Позволь мне просто резюмировать факты, — сказал он самым раздражающе точным голосом главного редактора. — Тебе понравились два парня — как друзья, а затем как «больше, чем друзья», это верно?
Я поджала губы, увидев, что он использует воздушные кавычки, но кивнула.
— А теперь оказалось, что оба этих парня — это один парень, — закончил он.
Я ждала, пока он продолжит, но он тянул.
—Ну, и? Что ты понял?
— Ну… похоже, что ты влюбилась в Люка Уорнера.
Я в шоке уставилась на него.
— И, похоже, ты серьезно влюбилась, — добавил он.
— Но… но… — забормотала я, бесполезно размахивая руками, пытаясь найти слова, чтобы возразить. — Не все так просто.
Гримаса Мэтта была сочувственной и, может быть, даже немного жалостливой.