Егор и Дудка медленно двинулись в обратный путь. Мишка проводил их до выхода из норы. Денис кое-как держался, что было настоящим подвигом в его состоянии. Можно было не сомневаться, что у них всё получится. Егор выведет его. Поворачиваясь к стоявшему за его спиной Тиму, Мишка наткнулся взглядом на отлично знакомую насмешливую ухмылку.
— Я не ослышался, ты сказал, что сам найдёшь остальных? — любезно поинтересовался леший. — Немного самоуверенно, как по мне. Забыл, что нас двое?
Мишка молча прошёл мимо него, направляясь к противоположному проёму, ведущему в ещё более дальние участки норы, но потом остановился и обернулся. Вытащив из кармана свой баллончик с мергамой, он тихо сказал:
— Я тебе не верю. Ни единому твоему слову. А ещё ты меня уже конкретно достал. Я буду даже рад, если ты попробуешь выкинуть какую-нибудь гадость и окончательно развяжешь мне руки.
— Повторяешься, сосед.
Ухмылка исчезла. На кроткую секунду на лице Тима промелькнуло что-то холодное и злое.
— Я же говорил, что сейчас мы с тобой по одну сторону баррикад.
— А я говорил, куда ты можешь засунуть все свои заверения.
Мишка развернулся и нырнул в тёмный узкий проём очередного подземного лабиринта. Новая нора, как и предыдущая, уводила вниз. На земляном полу было что-то напоминающее ступени, больше всего похожие на крупные круглые кочки, покрытые густой зелёной порослью. На стенах и потолке висели крупные комки сырой земли и мокрого, остро пахнущего мха. Было похоже, что нора появилась совсем недавно, распахнувшись как бездонная пасть какой-то диковинной твари, поддаваясь воздействию колдовских сил. Мишка мог поклясться, что так оно и было. Скорее всего, норы перестраивались прямо сейчас, открываясь под влиянием магии Тающего холста.
Круглые ступени вели всё дальше и дальше. У Мишки не было никакого плана. Он не знал, что будет делать, когда столкнётся с марой, но всё равно не останавливался. Далеко внизу, там, куда манили ступени, показался какой-то свет, и это заставило его прибавить шагу, пока тяжёлая ладонь не опустилась ему на плечо, удерживая на месте.
— Погоди, — настойчиво сказал Тим. — Там, куда мы идём, не плюшки раздают. Обсудить не хочешь?
Мишка не собирался ничего обсуждать. Резко вырвавшись, он оттолкнул лешего, и тот покачнулся на месте от неожиданности. В следующую секунду что-то вывалилось у него из кармана. Это был маленький прозрачный пакетик. Он упал прямо к Мишкиным ногам, и парень машинально посветил на него фонариком.
В пакетике лежало несколько зелёных отростков. Если бы Мишка не видел такого раньше, он бы никогда не понял, с чем имеет дело. Однако он видел. Ему уже приходилось наблюдать отвратительную силу ростков-паразитов, охотно используемых чёрными лешими, чтобы превращать людей в своих рабов. Ростки были похожи на толстые зелёные пиявки, но выглядели ещё более мерзко. Они слабо шевелились в пакете, словно выражали своё недовольство возмутительным фактом выселения из тёплого и уютного кармана проклятого лешего, который ещё минуту назад из кожи вон лез, доказывая свою невиновность.
— Что такое?
Увидев выражение Мишкиного лица, Тим тоже бросил взгляд вниз и сразу же резко выпрямился. Его губы скривились в досадливой гримасе. — Погоди, это не то, что ты…
Мишка не стал ждать продолжения. Он даже не слишком удивился, получив полное подтверждением тому, что и так прекрасно знал. Всё, хватит, он слишком долго позволял водить себя за нос. Надо было действовать сразу — и тогда, возможно, и Таня, и Денис были бы сейчас в полной безопасности.
Вытащив баллончик с мергамой, он поднял руку и нажал на кнопку. Светлое облачко газа хлынуло прямо в лицо ошеломлённому лешему. Тим не успел ни закрыть глаза, ни отшатнуться. Он просто рухнул на землю как подкошенный, даже не застонав. Мишка смотрел на него пару секунд, а потом развернулся и прошёл мимо, не забыв наступить ногой на пакетик с ростками. Он не собирался оставаться и наблюдать, что будет дальше. В конце концов, мергама не оказывала смертельного действия, а лишь выводила из строя на какое-то время.
Продолжая сжимать в руке полупустой баллончик, Мишка пошёл вниз по ступенькам. С каждым шагом становилось всё светлее и светлее. Очутившись у входа в большую пещеру, освещённую изнутри каким-то ярким и необычным светом, он выключил ненужный фонарик и с минуту помедлил, представляя, что может увидеть, когда зайдёт. В голове тут же замелькали картинки разных ужасов, наподобие большого жертвенного алтаря, на котором Зоя-мара разрывает на кусочки бедного придурка Скачкова, или железного сундука с Тающими с холстами, охраняемого каким-нибудь жутким чудовищем, однако, переступив порог пещеры, Мишка увидел то, чего совсем не ждал.
Он очутился у края большой цветочной поляны. Светло-золотистые крупные лилии медленно покачивались на коротких зелёных стеблях, источая сияющий свет, и их было много. Цветочное поле занимало большую часть пещеры, и те, кто собрался под тёмными земляными сводами, не участвовали в жертвоприношениях и не творили магические обряды. Они просто собирали цветы. Скачков и Таня со спокойными умиротворёнными лицами осторожно срывали крупные бутоны и переносили их в одно место. Там стояла Зоя, которая аккуратно извлекала из середины каждого цветка продолговатые золотистые сосульки. Поблизости не было видно ни страшных чудовищ, ни магических артефактов. Тающий холст Скачкова валялся на земле у стены пещеры, как никому не нужная бесполезная вещь.
Мишка шагнул вперёд, и его заметили.
— О, М-и-ша, наконец-то ты пр-и-шёл, — вскинув голову, пропела мара. — Иди к н-а-м.
Оттолкнув Скачкова, который попался на пути, она пошла навстречу гостю. Мишка тоже не стоял на месте. Цветы цеплялись за его одежду твёрдыми и неожиданно острыми лепестками. Когда они с Зоей поравнялись, он не раздумывал ни секунды и, подняв руку с баллончиком, выпустил остатки мергамы.
Мара ласково улыбнулась. Её бледное лицо напоминало гипсовую маску. Она медленно тряхнула волосами, на которых оседало светлое облачко ядовитого газа, продолжая спокойно смотреть и улыбаться. Ничего не происходило.
Мишка пшикнул ещё раз и ещё, выдавливая всё что можно, а потом его руку перехватили. Чужие пальцы аккуратно забрали пустой баллончик.
— Пожалуй, хватит, — произнёс знакомый голос из-за спины, и Мишка обернулся. На долю секунды его охватила полная растерянность, потому что такого он совершенно не ожидал. Не допускал ни малейшей возможности, потому что был полностью уверен, что всё сделал как надо.
Тим стоял перед ним и улыбался так же безмятежно, как и мара. Он не выглядел пострадавшим или хоть как-то задетым вредоносной мергамой. Сжав в ладони бесполезный баллончик, леший отбросил его в сторону.
Мишка дёрнулся, делая попытку шагнуть назад, но на его плечах мёртвым холодным грузом повисла Зоя, которая, казалось, весила раза в три-четыре больше, чем обычная человеческая девушка.
— Я д-е-ржу его, Тим, — прошелестела мара.
— Держи, милая, — одобрительно кивнул леший. — И лучше покрепче, а то он у нас парень непредсказуемый. Его давно пора угомонить, чем мы сейчас и займёмся.
Он вытащил из кармана несколько уже знакомых Мишке прозрачных пакетиков с мерзким шевелящимся содержимым.
— О, р-о-стки, — обрадовалась Зоя. — Дашь мне пар-о-чку? Надо девчонку и дурачка подчинить, ж-а-ль тратить на них свои силы.
— Нет, не смей! — не сдержавшись, выкрикнул Мишка. Он не мог сбросить с себя Зою и не мог отшатнуться в сторону. Тим шагнул ближе, заглядывая ему в глаза. Его лицо было спокойным, без видимых признаков издёвки и торжества, разве что в чёрных зрачках плескалось предвкушающее пламя.
— Всё, Мишка, набегался. Хватит играть в героя. Ты был на все сто процентов прав насчёт меня, но только тебе это уже не поможет.
Расстегнув его куртку, Тим потянул ворот футболки, обнажая шею и ключицы. Зоя ещё сильнее вцепилась в плечи парня, оттягивая назад его голову. Считанные секунды — и на ладони лешего появились два зелёных паразита. Вырваться было невозможно, но Мишка всё равно пытался. Он делал всё, что мог. Когда пальцы лешего уже оттягивали кожу, осторожно и даже нежно поглаживали, словно подыскивая место получше, когда скользкие извивающиеся ростки коснулись его кожи и что-то укололо его сначала один, а потом второй раз, обжигая резкой болью, и ввинтилось внутрь, под кожу. Когда раздался короткий вопль отвращения, сорвавшийся с его губ. Он всё ещё пытался. А потом его отпустили.