Затем дипломы выдали всем остальным, только уже без речей и без презентов. А после церемонии девчонки из группы отправились в ресторан, а я тихонько сбежала. Наташка Тарасова, то есть теперь уже Стоянова, тоже не пошла праздновать. Под конец пятого курса мы стали немного общаться. И сейчас, после вручения, вышли из актового зала вместе.
– Решила, что будешь делать дальше? – спросила её я.
– В Зареченск вернусь. Там же у меня Ваня с Дашей. Устроюсь в школу, что ещё делать… А ты?
– Нет, в Зареченск я точно не вернусь. Здесь останусь. Тут школ тоже хватает.
– Ну да, – согласилась она и почему-то остановилась. – Ой…
Я отклонила вбок подарок, пышная упаковка которого загораживала мне весь обзор, и увидела у нас на пути сына декана с красной розой в руке.
– Привет, мечта, – улыбнулся он и протянул мне розу…
Тимур
– Ну что, сдал сессию? – первым делом спросил Грач.
Мы с ним иногда трепались по скайпу. В основном, он звонил. Сам я поначалу вообще не хотел с ним общаться. Ни с ним, ни с кем-либо ещё. Посылал его прямым текстом. Но он был настырен, игнорил моё хамство и продолжал стабильно раз в неделю звонить. Ну и как-то в итоге я тоже втянулся. И когда спустя пару месяцев таких звонков он вдруг пропал, ну то есть не позвонил, я набрал его сам. Короче, мы общаемся.
– Сдал, конечно.
– Ты ж говорил, какой-то препод не хотел тебе зачёт ставить…
– Да мало ли, что он там хотел или не хотел. Ты же знаешь, я умею убеждать.
– Могу представить, – хмыкнул Грач. – А ты чего голый? Ты там не один, что ли? Колись! Никак подружку таки завел?
Вообще-то я был в боксерах. И конечно же, один. Жара просто.
– Кто о чем, а Грач о бабах, – скривился я. – Лучше скажи, а сам-то закрыл сессию?
– А то! Да мне почти всё автоматом поставили. А в Иркутск на лето не собираешься?
– Что я там забыл? Неее, нафиг. Тем более батя недавно был. А ты что, по мне соскучился?
– Ага, ночей не сплю, тоскую, – хохотнул он. – Всё жду, когда ж ты приедешь.
– Грач, я о тебе чего-то не знаю? – у меня тоже вырвался смешок.
– Есть кое-что, – продолжал он паясничать.
– Всё, не звони мне больше, – подыгрывал ему я.
– Да иди ты! – он уже хохотал в голос, потом, просмеявшись, сообщил. – А у меня новость. Только давай без этих твоих… подколок.
– Ну? Говори, че там у тебя?
– Ну я, короче, сделал своей Ане предложение, и она согласилась.
Аня… Без понятия, кто такая. Хотя Грач утверждал, что я ее видел ещё в Иркутске. Он даже, вроде как, нас знакомил. Но я, хоть убей, не помнил никакой Ани. Иногда Грач про нее что-то пытался рассказывать, но я сразу же сливался. Мне вся эта сентиментальная хрень вообще неинтересна. Но сейчас, конечно, прифигел.
– Ты собрался жениться?! Нахрена тебе это надо? Она что, тебе так не давала?
– Да при чем тут это? – сразу посмурнел он.
– Да при том, что все они суки.
– Аня не такая.
– Да все они такие. Даже те, которые сначала кажутся не такими.
– Слушай, ты её не знаешь, не говори так.
– Ты прям знаешь.
– Знаю!
– Блин, Грач, ну не будь идиотом. Так она тебе всё про себя сразу и рассказала. Нет, реально, тебе спокойно жить надоело?
– Короче, Тим, я ж просил, давай без вот этого всего. Я вообще-то её люблю.
– Дурак ты, Паха.
– Зря я тебе сказал, – надулся он.
– Зря ты жизнь себе поганишь. Мне реально тебя жалко.
– Короче, всё. Проехали, считай, что я тебе ничего не говорил. Кстати! Знаешь кого я на днях видел? Марину.
Вот нахрена он это сказал? Всё равно что под дых неожиданно ударил. Мы же год назад договорились с ним её вообще никогда не упоминать. Его Аня сразу отъехала на десятый план.
– Какую ещё Марину? – зачем-то спросил я, хотя прекрасно понял, о ком он.
– Ну ту самую. Ещё скажи, что её ты тоже уже не помнишь.
– Не помню, – отрезал я, потом через силу выдавил ухмылку: – Лучше расскажи, что там за невеста у тебя такая не такая.
В груди пекло. Хотелось не просто послать Грачева, а сделать ему тоже больно, высмеять, унизить, чтоб впредь даже не заикался о ней. На языке уже вертелись глумливые слова. Но вместо этого я сказал:
– Ладно, Грач, давай там, держись, женишок. Привет Оле.
– Ане, – поправил он.
– Угу, и Ане тоже.
Я захлопнул макбук. Вышел на балкон, закурил. Можно врать себе сколько угодно, но эта зараза все еще сидела внутри. Два года, сука, прошло, два чертовых года с последней нашей встречи! А стоило Грачеву про нее сказать, как меня сразу выбило.