В бильярдную я прежде как-то и не заглядывала, даже не знала, где она находится, поэтому вёл меня Тарас. На бегу он судорожно выкрикивал: скорее, он там с ума сошел и всё в таком духе. А я недоумевала. Сколько мы общались – Тимур никогда не выглядел неадекватным. Наоборот! Так с чего бы сейчас ему сходить с ума? Если только его не довели…
Мы подбежали к одноэтажному коттеджу, где, как я знала, был магазинчик и вот, значит, ещё бильярдная. Тарас распахнул дверь и заскочил внутрь. Я – следом.
Зал с виду оказался небольшим, на два стола. Возле одного толпились парни – Алик и ещё четверо. И… всё. Тимура здесь не было. И никаких следов недавней потасовки тоже не наблюдалось.
– О, какие у нас гости! – воскликнул кто-то из дружков Алика. Сам он просто стоял и смотрел на меня с кривой улыбочкой.
– Марина, а мы вас заждались.
Я повернулась к Тарасу.
– Это что значит?
– Тарасик – молодец, – похвалил его Алик и медленно двинулся ко мне.
Я развернулась к двери, но там уже стояли двое и всем своим видом показывали, что выпускать меня не собираются.
– Лучше отойдите, – обратилась я к ним, но они слушали только Рудковского.
– Не так быстро, – протянул Алик, подходя ко мне. – Мы тут соскучились по твоим занятиям. Вот сейчас отзанимаемся и отпустим.
– Только посмей, – отступила я.
Он противно рассмеялся, а потом вдруг сделал резкий выпад, схватил меня и оторвал от пола. А в следующую секунду закинул на бильярдный стол. Я хотела тут же спрыгнуть, но кто-то поймал меня за руки. Я попыталась отбиваться ногами и выкручиваться, но они тут же снова хватали.
– Держите ее крепче, – велел он.
– Это статья, идиоты! Лучше отпустите! Иначе всем вам потом не поздоровится.
Алик на все мои потуги и угрозы только смеялся, а потом резко оборвал смех, наклонился ко мне и стиснул мою шею рукой.
– Заткнись, сучка. Ещё никто мне…
Вдруг раздался грохот, будто кто-то выбил дверь. Повернуться и посмотреть я не могла, но увидела, что Алик тотчас переменился в лице. И руку свою гадкую от меня убрал.
– У нас тут закрытая вечеринка, – сказал он кому-то.
– Вечеринка закончилась. – Я узнала голос Тимура. – Отошли от неё.
Один из них отпустил мою руку, но второй всё ещё сжимал предплечье. А затем я услышала громкий треск, и сразу же все от меня отскочили. Даже Алик. Я спрыгнула со стола, повернулась на звук.
Тимур надвигался на них со сломанным кием в руке. Но я видела, что не кий их пугал, а его лицо, его взгляд… Взгляд человека, который способен на всё и который ни перед чем не остановится. Даже мне сделалось в этот миг не по себе.
– Всё, всё, – забормотал Алик. – Успокойся. Никто никого не трогает.
23
Тимур
Всю эту неделю я на радость инструкторам не просто ходил на все их занятия, но ещё и выкладывался там по полной. Даже на пробежках, которые прежде игнорил.
– С чего ты вдруг решил заняться бегом? – спрашивал меня инструктор.
На глупые вопросы я не отвечаю. Да и что тут ответишь? Я сам не знал, нафиг мне всё это, с чего я так бешусь. Зачем рву жилы, будто на чемпионат мира готовлюсь. Почему не могу просто забить на всё. Понятно, что это из-за неё, только почему так?
Нет, сначала ни о чём таком я даже не думал. И мысли не допускал. Мы просто на этих её занятиях трепались о жизни. И мне было интересно. Одно то, как она сюда попала, – уже история на сотку. Да и помимо этого с ней ни разу не было скучно.
Хотя тут и не в скуке дело, а... да не знаю, в чём. Мне почему-то рядом с ней было… приятно. Я чувствовал какой-то интерес, азарт, легкое волнение. Наверное, поэтому изначально я и таскался на эти занятия. Еще и ждал, на время смотрел постоянно: у, только через три часа к ней, через полтора, через двадцать минут…
Вот тогда и надо было спохватиться. Да хотя бы задуматься, какого чёрта я отсчитываю часы. С чего меня вообще так тянет туда. Ну или нафига я поперся в библиотеку, взял Сатклиффа и Голдинга, и обе эти книги прочитал, как будто делать мне больше нечего. А всё почему? Потому что она сказала, что ей они понравились. Мне, кстати, тоже. Но не в этом дело. Я все эти дни думал о том, что она говорила, что она делала, думал о ней. Иногда даже ловил себя на том, что завис и сам себе улыбаюсь – это я вдруг вспоминал что-нибудь про неё.